Дорога вела («Н.Т.»)
…, (0), 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7,…
–Птуф… Птуф. Туф-фути-туф… — парень лет шестнадцати, в
Он прошел через весь салон, стуча по полу подошвами кирзовых сапог, повторяя негромко: «Птуф… Птуф.Туф-фути-туф… Пуф. Тути-туф. Фуп». И замолчал на время, увидев через грязное стекло удаляющийся поселок: бараки, бараки, три этажа больницы за бетонным забором. Парень достал из кармана куртки радиоприемник, и, держа его обеими руками, оперся на поручень под окошком. На черной шкале радиоволн поверх отмеренных частот неразборчиво нацарапаны буквы, слоги, слова. С задней панели приемника торчали два оборванных проводка. Парень крутил настройку, алый бегунок метался от «Пт…» к «…уф», далее к «Фуп»: от начала к концу, минуя обрывки слов, раз за разом. Динамик молчал, а Парень продолжал крутить настройку, останавливаясь ненадолго на
…«Птуф»…То, что случается, то, что случится……или все пойдет не так…«Фуп».………Одно следует из друго………………«Птуф».…………Тут — Одно, а тут — Другое.…….…… Котлован появился задолго «До». Котлован оставался без тех, кто мог вспомнить: «Зачем?»… «Птуф». Или Котлован не появлялся вовсе…«Птуф»……… А здесь и тогда — Котлован растет, он требует больше людей… Больш…… «Фуп»……… Или о нем забывали в самом начале, приходили одиночки. … Рассчитайтесь: «На
Автобус не сбавлял скорости на рытвинах и ухабах. «В-у-ух!» — отзывались рессоры. В окошко, с порывом ветра, заносило красную пыль — она укрывала собой, она наполняла воздух, и при вдохе — выстилала людей изнутри.
«Фуп».…Камни. Глина. Железо. На «раз-два-три»! У меня — Железо. У тебя — Глина. Твоя победа… А кто это — Ты? «Фути». ……Или Котлован заполнен жизнью… Пробегают корсаки — лисьи хвосты… Большие белые карпы выглядывают из воды затопленного котлован ……«Туф»…………Здесь и не здесь: в Котлован приходят молодые……… «Тути»……… Остаются они — стариками…А кто они?……
–Птуф…Птуф. Туф-фути-туф… — обратился парень к кондуктору: усталой седой женщине, в большой не по размеру вязаной кофте, — Пуф. Тути-туф. Фуп…– отвечал парень, на вопрос о деньгах, — глядя ей в глаза: с тем же спокойным, вдумчивым счастьем.
–Фиг с тобой… — махнула рукой кондуктор. — Хорошо у тебя все?…
«Тути»…………Только небо везде и всегда — одн ……«Фуп»……… Млечный-путь-в-пол-неба.…… «Птуф»………… Дорога его вела.………А кто это — он?……………По дороге, по спира………………………«тути»……………Вниз.………На самое дно.
Покашливание женщины в очках, сидящей у переднего выхода, стало громче, настойчивей, а сопящее дыхание пассажира, с ближайшего сиденья, добралось до слуха кондуктора, не должно было: тихое оно, далеко он, но старуха — расслышала, так она сама решила, сама для себя: «Вот, ведь, рассопелся…». Сострадательно поджала кондуктор губы, ловя взгляд счастливого паренька. Тщетно.
–Пфут… Пту. Туф-фути-птуф… — обратился парень ко всем остальным, стараясь заглянуть в глаза тем, кто ближе и пряча радиоприемник в куртку.
Прятались их взгляды: в пол, в окно, в воздух и пыль.
— Шут… — тихонько проговорила кондуктор парню, занимая руки пересчетом мятых купюр.
Автобус подбросило, накренило — объезжали самосвал — в окна видны лишь его огромные колеса, а кузов, наполненный красно-бурой рудой, сильно выше, не рассмотреть. Теперь по одну сторону от дороги — отвалы вынутой из глубины и перевернутой земли, по другую — пустая высохшая степь.
–Птуф… Птуф. Туф-фути-туф… — застучал кулаком парень по дверям. — Пуф. Тути-туф. Фуп… — и еще пару раз, посильнее.
Автобус затормозил. И недовольный шепоток прошелся рябью в
–А-а… Открой задние-то!… — крикнула старуха водителю и добавила шепотом,– Дверцу-то клинит, да-а-а,– дернула она створку — открылись, — Не болей, ага, — напутствовала она паренька, смотря ему в спину, держась одной рукой за поручень, а другой сминая грязную десятирублевку. — Давай! — крикнула старуха водителю и дверцы захлопнулись. Привычно заскрипели рессоры. И никто теперь в автобусе не кашлял и не сопел.
Парень не обернулся. Он смотрел на отвалы земли, уходящие далеко вверх. Из глубины, из вскрытого рудного пласта — по спиральной дороге Котлована — поднимались груженые грузовики: один за одним. Череда живых огней. Ближе. Ближе. Солнце садилось. Парень смотрел на самый верх земляной насыпи, не глядя под ноги, присел, поднял мятую десятирублевку. Улыбнулся.
–Туф…
Он вновь достал приемник, продолжил, на ходу, перепрыгивать с одной частоты на другую. Он шел на вершину отвалов.
«Птуф»…«Ровняйсь! Шагом ма-а-арш! Раз! Раз!»… «Туф»…«Давай! Гони!» … «Пуф». «…Брат!…Брат!»…«Фуп». Дорога вела. А Парень слушал голоса дороги…Голоса тех, кто «Прежде» и «После». Голоса тех, кто «Был» и тех, кто «Не был».
Вверх, по насыпи. Слышен шум работы экскаватора, вышагивающего там — глубоко, внутри. Свет фар все сильнее. Парня могут заметить, его точно — забудут. Скоро. Скоро. Здесь будет особое небо. Куда бы и когда бы Парень ни шел: дорога вела сюда.
Сигналит самоcвал. Голоса Котлована. Протяжно: « — Сучий…ты-ы-ы потрох!» … « — Жить надоело, пацан! Сука. Чуть не обосрался! Смотрю — идет. Бл… Откуда?!»… « — Че молчишь?!»
По дороге, по спирали. Бежать. Вниз. К Шагающему. К памяти.
« — Бери его и вези его отсюда нах!» … « — Куда-а-а!!!»…« — А чего ты его не держал? Куда он рванул?» … « — Сообщи по смене, бл…»…
Вниз. Вниз. Вниз.
…, (0), (1), 2, 3, 4, 5, 6, 7, …
Дорога вела.
…единственные огоньки поселка — далеко позади. Темнеет.
Парень здесь и не здесь. Его могут заметить, его точно — забудут.
На месте Котлована. Здесь. Где оно — здесь? Сейчас. Когда оно — сейчас? Нетронутая степь. Вокруг — тихо. С сухим хрустом ломаются под ногами — «перекати-поле» — теперь не убежать.
Парень пока еще один.
Скоро. Пятеро приближались.
«…»…Голоса дороги…Те, кто «прежде» и «после»…Кто были и не были… «…»…«…когда мы дома, вдвоем — время обходит нас стороной…».… « — А потом, вдруг, ушла земля у них из–под… корней.…»……«…»… «– Если у нас получится, назовем ее Ларой»… «– …Мы должны еще многому научиться у Лары.»…«…»
…, (0), 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, …
Вниз. Вниз.
…можно пройти по прямой, бежать сломя голову, катиться кубарем вниз с одного кольца дороги до следующего. По сухой земле, по кускам руды и слюды. Вниз. Больно.
«— Вон!!!» …« — Видел?!»… « — Не найдем. Смена встанет, вот гаденыш…»
С одного кольца до другого — по прямой. Кубарем. Остановилась змейка огней. Вниз. Затихла шагающая махина… Завыла сирена.
Вниз.
«…»…Голоса дороги…Те, кто «прежде» и «после»… «…»…«пятнадцатый год его вечности.».… «… бездействия»…«…»…«…каково это — смотреть всегда только прямо перед собой»… «–Не ты пришел. А буран тебя привел»… «—…а в эхо надо вслушиваться.»…«— Успел?…»…«…»
…, (0), 1, (2), 3, 4, 5, 6, 7, …
Дорога вела.
….к краю воды затопленного Котлована. Под мутной гладью, отражающей жаркое солнце, на дне — спят тонны железа. На берегу — двое. Не спят. Мужчина и женщина — на выступающем из воды кузове поваленного набок самосвала. Женщина — кожа белая-белая, ярко-зеленый купальник, платок укрывает плечи. На мужчине: рубашка-туфли-брюки и выбритое лицо.
«…»…Голоса дороги…Те, кто… …Кто были и не были… « — Обидно немного, так ведь?…»…«…исчезать из памяти».… «…»…«…настоящая смерть — она…»…«…»… «— тебя окончательно забыли…»…«…»
…, (0), 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7,…
Вниз. Вниз.
… можно оставаться в тишине, если не слушать. И… если хочется слышать тех, кто был, и тех, кто не был, тех, кто здесь-не-сейчас. Дорога идет по спирали. Вниз. Двинулись от Шагающего самосвалы: вверх, с осыпающейся землей и рудой с наполненных кузовов — медленно, осторожно и тяжело. Позже возвращаются извне: легко, быстро и голодно.
Вниз.
…, (0), 1, 2, (3), 4, 5, 6, 7, …
Дорога вела.
…к баракам, огороженным бетоном и проволокой. Тридцатиметровый истукан, в центре Котлована, возвышается над всем в лагере — рожден в металле, скрыт от мира — строительными лесами и отвалами. Его создатели: вышагивают строем, с песней — на очередную смену. Прожектора бьют с земли вверх, заглушая небо. Грузовики везут вниз, в котлован, железные балки и тросы. Работа не прекратится ночью: вспыхивает сварка, бьют кувалды, визжат пилы, матерятся уставшие и не спавшие бушлаты. Разворачивается многоэтажный кран за следующей порцией металла.
«…» Слушать невысказанное теми, кто — не «сейчас», а «прежде» или «после» или может быть — «вместо». Тех, кто — на своей дороге… Их голоса…« — И лечит он меня, учитель, и лечит. Вмазать. Сыкло. Затухнет.»…«…»…« — Трус. Говорит-то — разумно. Трус.»…«…»…« — Зачем ему лопата? Кого он ей… Глупость. Скажу, что — нету. И вроде не понял. Не знал. Не сказал»…«…»…« — Я им, салагам… Я не зверь. У меня приказ»…«…»
…, (0), 1, 2, 3, (4), 5, 6, 7, …
Дорога вела.
…по снегу. По холодной воде. След в след. За его братом. За ним самим — неизвестным из третьего “В”. Ветер доносит приказ Старшего: «Шагай!» «Держи строй!».
Парень бежал вместе с ними: со всех ног, забывая дышать.
«Давай! Гони! — подгоняют дети друг друга, деревянный АК–47 в руках, а самый мелкий — старается не отставать от Брата, — Дав-а-ай!!!
«…»……Голоса Дороги…те, кто «Прежде» и «После»………кто были и не были… «– Кажется городишка так себе: пройти пешком полчаса. А ведь идешь, идешь и… и конца нет…»… «– Уедет практикантка твоя через две недели. Вскоре — никто не вспомнит. Ни она о тебе. Ни ты о себе »… «…»… «– Возвращение это ошибка. У меня — так всегда». … «…»
…, (0), 1, 2, 3, 4, (5), 6, 7, …
Дорога вела.
…в след человеку, поднимающемуся по отвалам: дорожная сумка через плечо и лопата в руках. Сухой, прохладный вечерний ветер. Вокруг — больше никого. Мужчина — мыслит шепотом.
Парень никак не может расслышать. Парень видит, как человеку трудно дается подъем.
Человеку не больше сорока, а дышит он тяжело, останавливается, время от времени, садится, встает, садится, при этом никогда не выпуская лопаты из рук.
«…»……Голоса Дороги…те, кто «Прежде» и «После»…«– Я тебя не пойму, что значит: временно ограничили нашу свободу? Потом-то, что? Позволят периметр раздвинуть? Ты же помнишь: «Повернуться! Нагнуться! Раздвиньте!» — приказывают. Что они там ищут? И кирзачем тебя — на место! Вот она — наша свобода».… «…»…«– Брат. Предал. Больше не брат»… «…»
…, (0), 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7,…
Вниз. Вниз.
…в Котловане тихо. Пусто. Можно идти спокойно…По спирали… Вниз. Пусто. Отчего нет никого?
Вниз.
…, (0), 1, 2, 3, 4, 5, (6), 7, …
Дорога вела.
…вереница красивых черных автомобилей медленно выезжала на грунтовую дорогу, ведущую в давно затопленный Котлован. Измученное сытой скукой лицо, выглядывало из открытого окна одной из машин. Вслед за процессией: торопился, газовал, кашляя выхлопами — старый желтый «пазик», битком набитый людьми и надутыми шариками, с повязанными на него снаружи цветными ленточками: одни — развевались на ветру, другие — волочились позади, третьи — стягивали разболтанный кузов, с проглядывающей на боку наспех замазанной надписью: «НАШЕ БУДУЩ…»…
Парень шел за ними.
«…» Голоса дороги…те, кто были и не были… “– И, да, ерунду говорю, а ты слушай… »…«…»…«– вон, Солнце наше… Оно же, блин, причина всего, нас с тобой, да никого бы не…»…«…»…« –…и ему до нас, да, чекнулись! У-у-у… И дела нет, и нам, понимаешь, и нам, никому нет…»…«…”…. «– …он и не умел пить, чего ждали, ловите его…»
…, (0), 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, …
Вниз. Вниз.
«– Стой, пацан!»…« — Тебя, бл… ищут все. Наделал делов?», « — По-тихому, садись. Вывезу. А вот бате твоему я бы, бл…», «–Что заладил: “туф-туф” туфта какая, ты че — больной?»
Вниз.
…, (0), (1), 2, 3, 4, 5, 6, 7, …
Дорога вела.
Они шли вытянутой цепью по степи, оставляя позади бестолково вырытые и никому не нужные окопы, ограждения и
«…» Голоса дороги…те, кто «прежде» и «после»…Кто были и не были…«– Если что, встанешь на мою сторону?»…«…».…«– Ладно, а какая она — ваша?»…«…» « »…«– Вот едешь ты в автобусе, смотришь в зеркало заднего вида, и среди отражений массы людей находишь себя. Смотришь, проговаривая самому себе: «Это — правда я.»…»…«…»…«–…цепляется взгляд и не отпускает себя»… «…»
…, (0), 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, …
Вниз. Вниз.
… быстро бежать. По темноте. Они не дают пройти по… Но не смогут… найти… Не смогут… догнать…Вниз по спирали…
Вниз.
…, (0), 1, (2), 3, 4, 5, 6, 7, …
Дорога вела.
…мертвое глинистое дно затопленного Котлована.
Парень стоял на том, что здесь давным-давно называли «Шагающий» и все забыли об этом. Парень смотрел в направлении Солнца: свет терялся в толще воды: до ее поверхности далеко.
Шагающий: без ковша, без кабины — обезглавленный, погруженный в топкое дно. Вода нагрета и неподвижна. Вода пуста. Нет. Кто-то там наверху плывет. Девушка. Нырнула. Опускалась глубже. Глубже. Ее глаза открыты. Она рассматривала Шагающего. Она замерла, увидев Парня. И запаниковала: быстрее, быстрее, наверх, прочь, прочь.
Парень ждал.
«…» Голоса дороги…те, кто «прежде» и «после»…«– Можешь сделать выбор! Значит — свободен!»…«…».…«Обман!»…«…»………… « — За автомат влетит не ему, а мне»…«…»…«– Это забота о других или жалость к себе?»…«…»
…, (0), 1, 2, (3), 4, 5, 6, 7, …
Дорога вела.
Парень у подножья Великана. Рядом — строй людей в серых грязных бушлатах. Рядом — оркестр играет марш. Рядом — конвойные отдают честь золоту генеральских погон.
Металлический исполин — на постаменте. Много этажей вверх: кости его — шпалы и балки. Сердце его — атомная мощь. Жилы его — металлические тросы. Вены его — черные шланги. Глаза его — жестяные зрачки. Кожа его — обшивка лайнеров, которым некуда больше летать.
У великана поднимается правая рука. Оркестр замолкает. Кто-то неуверенно кричит. «Ура! У-ра-а-а!!!». Тишина с тошнотой. Только тихонько стрекочут цикады-дозиметры, убаюкивают уставших, тех в строю, отдающих честь… С новой силой звучат духовые и ударные. Марш! Марш! Рука великана указывает. Человек-золотые погоны: одышка, потная шея — поднялся на дощатую трибуну: зачитывает в микрофон заготовленную речь, вглядывается он в ряды стоящих бушлатов, сузив глаза осматривается, с недовольством оборачивается к коменданту, — Меня надо бы громче. Звонче…
Децибелы подкручены. Кричат генеральские звезды, кричат и захлебываются вдруг. Замолкает Человек-золотые погоны. А цикада его — не молчит.
«…» Голоса дороги…те, кто «прежде» и «после…Кто были и не были… “– Мощь!»…«…»…«– Величие… нашего…»…«…»…« — Мощь!»…«…»…… «– Величие!”…«…»
…, (0), 1, 2, 3, (4), 5, 6, 7,…
Дорога вела.
Парень шел вслед за младшим. «Тук» — чувствует Парень — бьет приклад автомата по ноге ребенка.
Шаг вперед.
«Тук» — чувствует Парень, словно бы бьет — по его ноге. Больно. Идет за ним. Останавливается за его спиной.
Мальчик в центре низины. Над головой — небо. Солнце скрылось за земляными насыпями. День короток. Ветер здесь слабее, чем по ту сторону отвалов. Но все же — холодно. «Заступить на пост! — кричит мальчик в пустоту, — Есть, заступить! — отвечает он пустоте, надевая противогаз. Деревянный АК–47 на плече. Взгляд его — прямой, — Пост принят! — доносится глухой мальчишеский возглас. Мальчик стоит на огромном металлическом листе покрытым слоем глины.
Внизу под ним — пустота. Он не знает. Внизу под ним — Великан.
Лист давно проржавел и все сильнее он прогибается под весом худого, «вечно-в-конце-строя»– третьеклассника.
Слышит Парень заглушенный противогазом крик: «Стоять!»
«…»…Голоса дороги…Те, кто «прежде» и «после»…Кто были и не были… «– Я уеду из Аргальска. Все равно уеду»…«…».…«– Письма. Подмахивают их — везде. Сами. Их даже не просят»…«…»…«– Не-страна у него»…«…»…« — Не-столетие… Дурак.»…«…»…« — Благородный?»…«Смешно.»…«…»
…, (0), 1, 2, 3, 4, (5), 6, 7, …
Дорога вела.
…мужчина долго копал яму у подножья отвалов. Яма почти готова, он выбрасывает наверх лопату, отряхивает руки, вытирает лицо рукавом рубашки. Оглядывается. Проводит ладонью по неровным, осыпающимся стенкам. Ложится в нее. Подошвы уперлись в стенку, затылок — в противоположную, тесно ему. Мужчина ругнулся беззлобно, замолчал, посмотрел на небо и закрыл глаза. Полежал в тишине. Задремал.
Парень — на самом краю ямы, переступил с ноги на ногу, земля полетела вниз — мужчине в лицо. Тот встряхнулся, рванулся, выбрался из ямы. Огляделся, никого не увидел.
Мужчина достал из сумки фотографии и
Звякнули, упав в яму: связка ключей, и запутавшиеся с ними цепочки, бусы, расческа, наручные часы. Мужчина вытряхнул сумку — пуста. Бросил и ее. Поднялся, набрал лопатой свежей легкой земли.
«…»…Голоса дороги…Те, кто «прежде» и «после»…Кто были и не были…« — Чего приехал? Хоронить чужого ему человека»…«…»…« — Родителей, говорит, не стало, значит — я должен. Чудило»….«…»……«– Напросился пожить.»…«…»… «–Два дня и пусть валит»…«…»
…, (0), 1, 2, 3, 4, 5, (6), 7, …
Дорога вела.
…люди выходили из автобуса, — Была помойка и останется. Студентов на сегодня освободили… — часть тут же разбрелась по Котловану, — Покурить! Само собой! Пять минут! — уверяли они старичка с затравленным взглядом ответственного лица , а за его спиной — оставшиеся надували ярко-алые воздушные шары, привязывали их в большим кускам слюды на земле, — О, смотри! Да, ага. Вяжи их! — ко всем выступающим арматурам, — Опаздываем, Алексей Никодимыч, опаздываем. Через десять минут начинаем! — привязывали шары к лежащим трубам, — Сам уже спрашивал… Не тяните резину! — привязывали к самим себе, бегая по насыпи — поплавками в воздухе: верх-вниз-верх-вниз: кого-то унесло дальше остальных — к ржавой громаде самосвала — это же, как в детство вернуться — привязывали шары ко всему, что могло удержать их у земли, — А это у нас: выходной день или рабочий? Ну что вы?! Я?! — привязывая шары к железным кованым воротам на въезде в заброшенный когда-то котлован, — А поесть, будет?… Нет! — привязывая шары к привезенным и расставленным заранее по обе стороны от ковровой дорожки — саженцам в пластмассовых кадках, — Я! Да! А, ты? Не?! Опаздываем!
…Парень стоял на берегу водоема, у деревянной сцены…
По длинной красной ковровой дорожке, с вершины Отвалов, от символической арки сваренной из арматуры и криво врытой в землю — шел к водоему, не торопясь, в окружении отутюженных костюмов — «Сам», аргальский глава. И под их начищенными, не запятнанными еще ботинками ковер продавливался в грунт.
…Парень смотрел на их костюмы, их лица, считал их шаги и сбился. Он пошел навстречу, не оставляя следов.
А люди с шарами, люди и саженцы в кадках — живым коридором, почти незаметным шелестом голосов и листвы, нетерпеливыми взглядами провожали идущих вниз.
«…»…Голоса дороги…Те, кто «прежде» и «после»…Кто были и не были…« — И возвращает тебя туда постоянно »…«…»……«– Твое детство, отсюда, сейчас кажется тебе… »………«…»…«– Проще»…«…»…«–Честнее, но это верно, вранье »…«…»
…, (0), (1), 2, 3, 4, 5, 6, 7, …
Дорога вела.
…доктор сел на землю, сказал: «Да пошли вы». Спортсмен пнул его: «Сыкло!». Торгаш влез между ними: « Очумели?!»
Фотограф выругался: «Встал!». Студент молча отвернулся.
Парень смотрел на пятерых.
Впереди — в темноте виднеется шеренга неизвестных. Пятеро– идут им навстречу. Позади — нет никого.
Фотограф берет Доктора за шиворот, приподнимает: «Пьянь. Встал! Пошел!»
Торгаш поддерживает Доктора под локоть, обращается ко всем: «А что вы думаете, враг должен быть какой-то особенный? Ерунда! Он такой же, как вы и я… У меня давно такая идея. Потом. Посмотрим. Вон… Идут, гады. Гражданин Спортсмен у
Фотограф раскрутил фотоаппарат на ремне, оценивая вес фотокамеры: « Колбасочник, ты держись Спортсмена. Доктор наш, сволочь уснет прежде боя. Не… Студент, не давай ему спать. Понял? Они вон, не спят. Идут…»
Торгаш вскипел: «А что ты командуешь?! У нас все равны! На убой! Все! Одинаково…»
Цедит сквозь зубы Спортсмен: «Заткнись»
Торгаш чертыхается. Доктор, снимает сумку с плеча: « Суки вы. Все», опускается на землю. Студент садится рядом.
Шедшие навстречу, пятеро — остановились.
Фотограф сплюнул, посмотрел на сумеречное небо: « Красиво»
«…»…Голоса дороги…Те, кто «прежде» и «после»…Кто были и не были…« — Сколько там звезд. Зачем?»…«…»……«– Ни одной не знаю»………«…»…«Обидно»…«…»…«– Вон, та — может она просто — Планета?»…«…»
…, (0), 1, (2), 3, 4, 5, 6, 7, …
Дорога вела.
…мужчина все еще шел по берегу затопленного Котлована, нес вещи девушки, уплывающей от него на противоположную сторону. Остановился, снял ботинки, вытряхнул набившуюся землю. Двинулся дальше, по суше. Он звал ее по имени: «Ася!!!»
Парень шел поодаль. Его могут заметить. Его — точно скоро забудут.
Мужчина внимательно следит за тем, как красиво она плывет.
Нырнула.
Мужчина остановился, — Дура!!! — испугано, — Дура! — бросил ее вещи, побежал к воде, зашел по колено, — Ася!!!
Парень ждет. Прямо сейчас Ася встречается взглядом с ним, но — с ним, стоящим на глинистом дне.
А мужчина уже по пояс в воде, не останавливается.
Она выныривает. Резко. Выбрасывается из воды как рыба, с безмолвным раскрытым ртом. Бьется, падая на спину. Гребет в сторону. Кружится, озирается, молчит, смотрит на мужчину. А он — делает неуверенный шаг на глубину, увязая в глине, — Ася!!! — останавливается, — Сюда!!! — неумело подгребает руками, задрав подбородок и заглатывая мутной воды. Ася плыла в его сторону, а мужчина шел, пока мог.
Прямо сейчас Парень был на берегу и стоял на дне, под толщей воды. Парень уходил. Парень больше не ждал.
«…»…Голоса дороги…Те, кто «прежде» и «после»…Кто были и не были… «– Ничего не вышло?»…«…»…«– Больно, Тихоня»…«…».… « — Мамка, мамка… У Кира мой дневник. Киря, ты обещал…»……«…»… «– Макара, это с какой стороны забора смотришь»… «– Не, слышишь, кричат? Лезут, погоны… Дыру в заборе сделали, и внутри остались. Больно, сука…»…«…»
…, (0), 1, 2, (3), 4, 5, 6, 7, …
Дорога вела.
…их двое внутри, в грудине построенного Великана. Там под ними, в ногах: громкий марш армейского оркестра, зычный голос золотых погон: « И эта наша великая память, идущая по стране, — руки генерал воздел вверх, — Память нас возвеличит! Поднимет дух гражданина! И ваш дух. Да! Вы — оступились. Но вы — оправдаете себя! Трудом. На благо! Каков замысел! Замысел! ЗА-МЫ-СЕЛ! Ура-а-а-а! — бьют литавры, и раздается, в строе бушлатов и ушанок: «Ур-р-р-а-аа! Ура! Ура!»
Парень сидит на холодном, в заклепках, плече исполина.
Докручивают децибелы золотым погонам. Теперь еще громче, еще звонче: «Благодарность! Каждому! Молодцы! Стране нужны исполины! Стране! Нужны! Исполины!!! Страна! Должна! Быть! Великой!»
Молчат в строю: под конвоем, ослепленные прожекторами, оглушенные благодарностью.
Двое — внутри Великана. Громче генерала звучат у каждого из них, на плече — цикады, тихо они судачат о невидимых гейгерах. В трех великанских шагах: забор — переступи и свобода! Они ждут. Умолк марш. Перекличка. Конвой — наизготовку. «Макарка, включайся, — шепчет один из двоих — Тихон — «Тихоня». И опускают рубильник. Все тело Макара в проводах, тросах, в шлангах — они опутывают его руки и ноги. Сжался Макарка от боли.
Первый шаг.
Парень сползает по проводам и проволоке. Пролезает между сочленений металла. Парень смотрит на этих двоих. Парень ждет.
Там внизу, одна нога Великана уже оторвалась от постамента и медленно опустилась. Поднялась рука, наклонилась голова, следят невидящие глаза за разбегающимися создателями. Великан шагает. «К забору!» Наступает на барак. «Нате!». Наступает на стену. «Ага!» Кирпичная кладка рассыпается. Вой сирены. Лучи прожекторов мечутся в пыли по тридцатиметровому телу. Стрельба. Тихоня ликует, а Макарка уже устал, хоть делает всего-то четвертый шаг.
— Макар, вышли! Так им, да? Так!!! — не унимается напарник.
Накренился великан, не удержался. Падает навзничь, вытянув великанову руку.
Парень стоял на земле. Парень отвернулся. Парень уже не ждал.
«…»…Голоса дороги…Те, кто «прежде» и «после»…Кто были и не были… « — “Ну, а что? Зажрались там все. Пора…»…«…»… «– Так…Нас трое, значит… Ага…»… «–Где-то там, за Отвалами, за пределами многих и многих городов шла очередная справедливая война. …”…«…»
…, (0), 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7,…
Вниз. Вниз.
…помню, как…однажды ты брал меня с собой. Ты говорил мне: я тоже стану старше. Я — здесь. Я — сейчас. Надо было взрослеть?
Вниз. Вниз.
…, (0), 1, 2, 3, (4), 5, 6, 7,…
Дорога вела.
Парень сидел на краю провала.
…там, внизу: Младший из братьев — карабкался по шею в воде, сцепленный с Железным великаном — ремешком деревянного автомата. Маленькое тельце в противогазе. Младший — пытается вдохнуть — не выходит. Одна попытка… Вторая, третья.
Парень — рядом, в воде. Парень — тянет за ремень, тот соскальзывает. «Отпусти его, ладно?»
Младший только-только вздохнул. Свободен. Свободен.
А Великан давно проржавел. Из воды выступало лицо: плетенный проволокой вечно закрытый рот и два жестяных глаза. Из воды выступала сломанная рука — торчали из культи: провода, трубы, шланги — упирался обрубок в скрывающий Великана настил.
Парень вновь сидит, на краю, смотрит вниз, на мальчишку.
Младший не сдался. Он, кажется, нашел путь — посмотрел наверх. Задержал взгляд.
–Брат, — Младший прохрипел в резину противогаза.
Парню нечего уже ждать.
«…»…Голоса дороги…Те, кто «прежде» и «после»…Кто были и не были… «–И сегодня я оказался в начале, сегодня мои пальцы касались этого ребра: Я НЕ ОБЯЗАН»…«…»…«– “Идите вы все, идете вы… со своим абсурдом. Мы, здесь. И не лезьте»”…«…».…
…, (0), 1, 2, 3, 4, (5), 6, 7, …
Дорога вела.
…мужчина лежал в выкопанной яме, и смотрел на небо. Лопата брошена наверху. Мужчина закашлялся, — Да-да, знаю… — оправдываясь перед женщиной, которая никогда на него не смотрела. Улыбнулся: устало, виновато, недолго.
Парень — неподалеку. Лежит на спине, смотрит на проявляющиеся в сером небе звезды.
«…»…Голоса дороги…Те, кто «прежде» и «после»…Кто были и не были… «– Ну чего смотришь? Презирать собрался? Потерпи.»…«…»…«–…ставлю себя на их место, ставлю и не выдерживаю »…«– А есть в этом доме молоко?…»… «…»
…, (0), 1, 2, (3), (4), 5, 6, (7), …
Дорога вела.
…ливень бил по земле, ливень омывал Великана.
Человек сидел на краю провала, в изголовье металлического исполина. У человека разбита губа и оплыл глаз. Человек смотрел на не рожденного мертвеца и молчал. Рядом — открытая канистра и пахло бензином, а не дождем. За его спиной стоял другой — моложе, выше, крепче с разбитыми в кровь костяшками на руках, которые он прятал то в карманы, то за спину, от него тоже несло бензином. Молодой говорил человеку, сидящему на краю, — Я не знал! Слышь, Пашич, не знал! — делая пару шагов к провалу.
Человек-на-краю, чуть обернулся, больно ему говорить, скривился, слюна с кровью потекла, вытер: « Садись уже, не мельтеши. Садись. Посидим. Видишь, как льет… Их сейчас хорошенько помоет. Может у них — первый свободный дождь. Первый. Свободный. Понимаешь?»
А Парень, сейчас — внутри металлического мертвеца — рядом с Макаром и Тихоней.
Дождь омывал их глазницы забитые глиной и разломанные костяные рты, омывал сдавленные балками сгнившие бушлаты с уцелевшими номерами на спинах.
«…»…Голоса дороги…Те, кто «прежде» и «после»…Кто были и не были… «–Он ведь надраться вечером хочет. Предлагал мне. Говорит: хоть напоследок повеселиться. Не с лопатой же мне говорить?!»…«…»…«– Небо мне откройте…»…«…»
…, (0), 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7,…
Вниз. Вниз.
…забраться на Шагающего. Отец. Плохо не помнить тебя. Плохо не вспоминать. Отец, ты когда-то направлял его шаги, нажимая рычаги в кабине. Чего ты хотел? Больше руды?… Теперь Котлован выпотрошен…Благодаря тебе, отец. Занять твое место. Освободить?
Вниз. Вниз.
«…»…Дорога вела. А Парень слушал голоса дороги…Голоса тех, кто «Прежде» и «После». Голоса тех, кто «Был» и тех, кто «Не был».«…»…«– Сделаем из тебя, потом, плакат. Сделаем.» …«…». …«Не успевал я — видеть, успевал молчать»…«…»…« Который по счету — я?…»…«…»
— Птуф… Птуф. Туф-фути-туф…Пуф. Тути-туф. Фуп.
август 2018, март 2020
