Реч#порт публикует цикл стихотворений Оксаны Васякиной.

Оксана Васякина — поэтесса, феминистская активистка, художница. Родилась в 1989 году в Усть-Илимске (Иркутская область). Живëт в Москве, окончила Литературный институт имени Максима Горького, училась в Школе перформанса «PYRFYR». Дебютная книга «Женская проза» вышла в 2016 году в издательстве «АРГО-РИСК», вторая поэтическая книга — самиздатский сборник «Ветер ярости», посвящëнный женщинам, пережившим сексуальное насилие. Сейчас к изданию готовится третья книга стихов. Тексты переведены на английский, эстонский и итальянский языки.

I

тëмные предновогодние дни

талый снег над нами

в чëрных проталинах льда утки стараются жить едят принесëнный хлеб

мальчик швыряет мякиш и селезни боками расталкивают коричневых уток натыкаются клювами на грязноватый хлеб

в чëрных проталинах отражаются складки неба деревья не отражаются они на морозе черны

деревья плывут на меня когда я иду по тропе

в запахе потеплевшей коры

влажного серого снега

деревья дрожат в звуке церковного колокола тропа дрожит и ведëт на гору

колокол нажимает

тянет людей

к субботней службе бегут женщины и мужчины

мальчиков оставляют играть на дворе

мальчики смотрят на пылающий храм

мальчикам неинтересно

они скучают по играм еде

            так идëт рождество

многие женщины в пëстрых платках кланяются каждому слову

каждому пропетому звуку многие женщины в пëстрых платках кланяются каждому слову

каждому пропетому звуку      накладывают кресты

я вхожу в храм

я рассматриваю его как музей

богородица и иисус в золоте в бирюзе складки золотые на шее матери богородицы

золотые кольца каменные бусы серьги на золотых цепях как грибы

за стеклом у задумчивых лиц святых

золото как виноград как ягоды спелые накладывают кресты

я вхожу в храм

я рассматриваю его как музей

богородица и иисус в золоте в бирюзе складки золотые на шее матери богородицы

золотые кольца каменные бусы серьги на золотых цепях как грибы

за стеклом у задумчивых лиц святых

золото как виноград как ягоды спелые

в храме всегда осень

увядают старухи среди золотых облачений

ясно-голубой купол бесконечным утренним небом на меня засмотрелся

и кто-то позвал

старуха потянула меня за рукав

чтобы я обернулась как многие здесь дать дорогу священнику

его ухоженной бороде

дыму кадила

и я увернулась от дыма

я хотела разглядеть его лицо

и выражение взгляда

он шëл золотой механической куклой

и другие кланялись ему тысячу раз

как колоски

II

1

ходим как беспризорные дети

я в вязаной шапочке ты в коротких штанах

заворожëнные душными пятиэтажками снегом водой собаками стариками

густонаселëнные красивые провинциальной красотой кузьминки

такие тихие и зрелые такие громкие оглушительные

как тогда

в твоëм детстве

вы сбежали от войны и поселились на первом этаже хрущëвки жили впроголодь

ты любила шоколадки

даже сейчас когда у тебя есть деньги я вижу как ты подходишь в магазине к полке с печеньем и шоколадками и в твоих глазах занимается свет сожаления

и ты уменьшаешься

а ещë мы собираем монетки десятирублëвые и пятирублëвые ходим к стеклянному автомату с мягкими игрушками

он со стальными щупальцами

я достаю монетки из кошелька подаю тебе одну за другой и ты управляешь этой блестящей лапой с помощью рычага

я показываю что хочу вон того бегемота вон ту свинку пеппу вон того зайца

эти игрушки конечно же очень большие и никто не сможет их достать потому что щупальца скользкие и на самом деле выгоднее всего подцеплять маленькие игрушки

но ты всë равно меня слушаешь и охотишься на бегемота свинку или полосатого зайца

мы кладëм монетку за монеткой

и ты выуживаешь из автомата маленького красного цыплëнка

ты очень гордишься своей добычей и я тоже

горжусь тобой

когда ты смотришь на гору цветных китайских игрушек ты вся становишься отдельная

и я могу наблюдать твою красоту

твоë светлое радостное лицо

ты такая сложная в этой охоте на плюшевого бегемота

2

мы ходим здесь

и кузьминки сжимают нас своей низкой плотной духотой

они сближают нас и мы плечо к плечу и грудь к груди прирастаем друг к другу

превращаясь в одну четвероногую грустную женщину

наши губы смотрят друг на друга и шелестят имена

имена умерших или далëких родственниц

которые питали нас когда-то

молоком своего сиротливого тепла

ты повторяешь Галина Галина Галина

и я чувствую еë присутствие здесь

в нашей полуразрушенной съëмной квартире

Галина кажется мне медленной грустной женщиной

она живëт здесь

вместе с нами

и мне кажется

куда ни глянь притаились маленькие и большие

бесплотные слабые женщины

они приходят к нам как дикие животные приходят в города за едой

они приходят к нам чтобы немного согреться и успокоиться

они смотрят на нас

они спят вместе с нами

они тихие

и столько скорби они вместили

столько косноязычия

3

этот опыт сращения действует истощающе

наша любовь в ней нет воздуха нет дыхания, а боль и нежность и немного гордости

немного просвечивает она на солнце трещинками красными

и пульсирует бьëтся бьëтся бьëтся бьëтся бьëтся

я жду то время и место

когда мы станем белые камни

тяжëлые и неприступные страшные в своëм покое

как лысые молчаливые головы египетских захоронений

молчаливые и белые и тяжëлые

и равные друг другу

и равные самим себе

III

глаз не хватает на мëртвый ковëр из палых коричневых листьев

он выступает наружу из снега и снег тонет в земле

ты заворачиваешь хрустящий пакетик с крошками от сухарей и кладëшь в карман

чтобы потом крошки вытряхивать на ладонь

или вот так из пакетика прямо в рот ссыпать

солëные жирные

без сладкой воды она кончится

ты говоришь этот вкус — он такой особенный

а мне он кажется грустным

мы идëм между деревьев и ты за мной не поспеваешь

ты внимательно ешь свои сухарики

запиваешь их газировкой

я говорю, а зачем

ведь мы только что ели дома

и ты отвечаешь не знаю я не могла удержаться

уже появились на ветках бархатистые почки они еле видны

подношу их близко к глазам

почки белые немного мокренькие и беззащитные как твоя спина

я думаю что многие вещи здесь в этом парке очень похожи на тебя

например бляхи льда на зелëной воде напоминают мне цвет твоих глаз

а все собаки которых мы встречаем

я так жалостливо и щемяще смотрю на них мне хочется всех их целовать в потную душную шерсть

познакомиться с ними со всеми

они кажутся мне такими несчастными когда смотрят на своих хозяев такими одинокими

и ты кажешься мне одинокой

в лесу видно какие мы маленькие на самом деле

с берега смотрим как люди на другом берегу разными стайками передвигаются

и они хрупкие на коричневой земле среди построек и плоских безлистых деревьев

я слышу их весëлые крики и смех

вода приносит звук как из далëкого сна

и мы часто думаем

что наверное когда-нибудь мы станем такими беззаботными фигурками

быстро двигаться смеяться болтать

и видимыми издалека

но сейчас мы очень тяжëлые

как эта листва под ногами

мы влажные и сырые

как будто запревшие и очень медленные и слепые

IV

хожу по льду

заглядываю в серые влажные лунки оставшиеся от рыбаков смотрю в мир подлëдный и представляю

там в крошеве льдинок спит рыба спит лягушка трава под хлопьями ила

а здесь    надо льдом

брейгелев душный свет и тело хлебушек золотой с коричневыми шелушинками тëплое мягкое под пуховиком

здесь в толще воздуха спит чëрный парк и лыжники лыжники скользят по тропинкам

тихо глотает снег голоса

и в немоте его кажется что иду крошечная

и в немоте его иду как будто бы совсем старая

лëгкая и пустая

V

здесь в кузьминках нет богачей

только растравленные шашлычным

духом мужланы с пивными баклажками

серые мигранты

уставшие лесбиянки

коты и собаки бездомные

только земля напивается тяжестью от дождей

я смотрю на тебя

ты стоишь на стволе

дерева сверженного ураганом

ты крепко держишься

и улыбаешься как бы маша мне своей улыбкой как ладонью издалека

здесь в кузьминках простор

простор нашей памяти

здесь в кузьминках я по-детски стыжусь

за наш убогий быт и слабость

мы бежали от пьяного изверга

подгоняемые его хлопками

и криком пиздуйте отсюда!

мне было стыдно за слабость

за наши скупые силы

и мы бежали и слышали как он дышит нам в спину

пьяными своими ноздрями

как скребëт по асфальту

пластиковая бутылка

которую он пинками

подгонял нам вслед

мы спрятались в чëрных деревьях

а потом шагали с бравурной одышкой

и я говорила если бы у меня был пистолет

мы бы его победили

здесь в кузьминках нет богачей

здесь в кузьминках мы все

живëм в убогих жилищах

здесь языки кошек и птиц

перемежаются с языками

мигрантов плачем детей

скрипом дворницкого велосипеда

мы здесь в одном теле

здесь мне по-детски стыдно

за свой неказистый быт

под прозрачным куполом

политики и нищеты

одним существом мы живëм

делим на всех

воздух и магазины

одну воду пьëм

кузьминки многоголовые

голодные в злом стыде

за себя за свою нищенскую

тучность многоглазую

здесь мне по-детски стыдно

как будто бы каждый миг

мать меня заводит за картонную

перегородку на рынке

и просит примерить

джинсы и пуховик

и все в этом торговом ряду

смотрят на мои колготки

на мои набухающие соски

мать мусолит тонкую сигарету

торгуется, а потом мы идëм

покупать мясо яблоки соль и водку

мы в кузьминках живëм

целую долгую вечность

мы никогда сюда не приезжали

здесь усть-илимск здесь грозный

здесь подольск здесь волгоград

любой российский город

с сладким далеким названием

в тревожных метаньях листвы

в мокрых стенах хрущëвок

каждый день мы здесь проживаем

как скудное целое детство

вот ты проснулась

на крошечной простыне

вот засыпаешь в нашей большой колыбели

и все ведут тебя и меня

в некрасивый сад на горе

в заминированную школу

в белую поликлинику

на бесстыжий сибирский рынок