Автор: Анатолий Дубовик

Мария Гольдсмит (псевдонимы «М. Корн» и «Изидин») родилась в Петербурге. Дочь журналиста, позже ставшего присяжным поверенным. Родители с начала 1870-х участвовали в революционном движении, отец был видным деятелем московской группы «Земли и воли», и в 1879 супругов Гольдсмит сослали в Архангельскую губернию. Через пять лет Гольдсмиты снова попали под следствие, на этот раз по делу «Народной воли», но скрылись за границу. Так в 1884 году тринадцатилетняя Маша покинула родину, куда больше не возвращалась.

В эмиграции семья жила в Италии, Болгарии, Турции, с 1887 — в Париже. Мария поступила на биологический факультет Парижского университета, на жизнь зарабатывала переводами — она прекрасно владела английским, французским, итальянским и русским языками. В 1892 определилась идейно как анархист-коммунист и своим убеждениям уже никогда не изменяла. Окончив учебу в 1894, занималась научной работой на биологической станции Роскофф при Парижском университете, кроме того, в 1902-1919 была главным секретарем журнала «Биологический ежегодник», а со временем получила известность как социолог, психолог и историк.

Мария Исидоровна Гольдсмит (31 июля 1871 — 11 января 1933).

С 1897 Гольдсмит вела переписку с Петром Кропоткиным и Варламом Черкезовым. Общение с Кропоткиным продолжалось до конца его жизни, Мария стала одной из ближайших помощниц Кропоткина в научной и литературной деятельности. Сотрудничество перешло в дружбу, а может быть, и в нечто большее с ее стороны. По словам Макса Неттлау, сказанным уже после смерти Гольдсмит,

«Мария была скромной, преданной, верной, критической в науке, но не по отношению к Кропоткину».

В начале 1900-х Гольдсмит, уже хорошо известная во французском анархическом движении, присоединилась к российским анархистам. Она участвовала в работе Группы анархистов-коммунистов «Хлеб и воля», в создании и деятельности Парижской издательской группы «Анархия», сотрудничала в анархических изданиях «Хлеб и воля» (Женева, 1903-1905) и «К оружию!» (Женева, 1903-1904), а также в эсеровском бюллетене «La Tribune Russe» (Женева, 1904-1913) и грузино-французской революционной газете «La Georgie» (Париж, 1904-1905); начиная с 1904 участвовала во всех заграничных съездах и конференциях анархистов. Быстро получила репутацию талантливого публициста и одного из основных идеологов российского анархизма.

В начале Революции 1905-1907, когда большинство эмигрантов выехали на подпольную работу в Россию, Гольдсмит стала организатором новой Парижской группы анархистов-коммунистов и руководила ее деятельностью следующие почти десять лет. Она входила в редакции ведущих российских анархических изданий, а также была постоянным автором французского анархо-коммунистического журнала «La Guerre sociale» (Париж, 1906-1915) и идиш-язычной газеты «Freie Arbeiter Schtimme» (Нью-Йорк, 1890-1977). Одной из первых в среде учеников Кропоткина увидела огромный революционный потенциал синдикализма, стала активной пропагандисткой синдикалистского движения. Изданная в 1907 книга Гольдсмит «Революционный синдикализм и анархизм» оказалась одной из первых и важнейших для своего времени работ, посвященных проблеме взаимоотношений и перспектив анархического и синдикалистского движений. Теории и практике синдикализма посвящена также книга Гольдсмит «Борьба с капиталом и властью. Наши спорные вопросы» (1912).

В межреволюционный период Гольдсмит работала в редакциях воссозданного журнала «Хлеб и воля» (Париж, Лондон, 1909 и 1914), газет «Буревестник» (Женева, Париж, 1906-1911) и «Рабочий мир» (Цюрих, 1914), стала соучредителем парижского Общества активной помощи политкаторжанам. При создании в начале 1914 Федерации заграничных групп русских анархистов-коммунистов вошла в ее Секретариат и Коллегию по подготовке пропагандистов. Во время Первой мировой войны оказалась в числе оборонцев и публично отстаивала необходимость вооруженной защиты французской демократии, заслужив прозвище «Жанной Д’Арк третьей республики». Но составленный Кропоткиным оборонческий «Манифест 16-ти» так и не подписала. В это же время получила степень доктора естественных наук за диссертацию «Психологическая и физиологическая реакция у рыб» (1915), а в 1916 издала книгу «Теория эволюции», написанная в соавторстве с Мари-Ив Делажем.

Гольдсмит приветствовала Февральскую революцию, но осталась жить и работать во Франции. С отъездом Кропоткина в Россию стала хранительницей его архивов и личных вещей, которые позже, в 1920-х, передала Музею Кропоткина в Москве. В отличие от большинства европейских анархистов, сумела быстро разобраться в демагогической сути большевистской реакции, — во всяком случае, весной 1921 писала о Кронштадтское восстании:

«Это вовсе не контрреволюция, но перемена, которая позволит русской революции идти вперед по пути к подлинному равенству и подлинному народному самоуправлению. Они защищали Советы (…) против правительства, которое, по сути, подавило их, подменив диктатурой чиновников».

Когда в 1922 в Западной Европе снова появились группы российских анархистов-эмигрантов, Мария Гольдсмит возобновила непосредственное участие в их деятельности: публиковалась в газетах «Рабочий путь» (Берлин, март-август 1923), «Голос труда» (Буэнос-Айрес, 1919-1930) и «Голос труженика» (Чикаго, 1924-1927), журналах «Волна» (Нью-Йорк, 1920-1924), «Дело труда» (Париж, Детройт, Нью-Йорк, 1926-1939) и «Пробуждение» (Детройт, 1927-1939). Была членом первого состава редколлегии «Дела труда», а также соредактором французского анархического журнала «Plus Loin» (Париж, 1925-1939).

Как участница Группы русских анархистов за границей и одна из старейших и авторитетнейших деятелей анархического движения, во второй половине 1920-х Гольдсмит участвовала в дискуссиях вокруг проект «Организационной платформы Всеобщего союза анархистов» Петра Аршинова и Нестора Махно. Ее позиция была предсказуема: еще с начала 1900-х Гольдсмит отстаивала полную самостоятельность и независимость каждой анархической группы и отдельных анархистов, отрицала необходимость единой организации с общим руководством и общей программой, принципы коллективной ответственности, внутренней дисциплины и т.д., — т.е. была убежденной сторонницей как раз тех организационных принципов, которые авторы Платформы считали одной из причин поражения анархистов в Великой российской революции. Несмотря на это, Гольдсмит помогала Махно в работе над воспоминаниями, фактически став литературным секретарем при самом известном анархисте-практике 20-го века.

Наряду с общественной деятельностью Гольдсмит продолжала и научную. В 1927 она стала членом Зоологического общества Франции, с этого же года читала лекции в парижской Школе высших знаний, участвовала в работе Института общей психологии. Ее последняя крупная научная работа «Сравнительная психология» вызвала широкое обсуждение в профессиональных кругах.

В конце 1932 в Париже скончалась Софья Гольдсмит, — мать Марии, которая всю свою жизнь видела в ней самого близкого друга, единомышленницу и товарища. Не в состоянии пережить эту смерть, 9 января 1933 Мария Гольдсмит попыталась покончить с собой. Попытка была не совсем удачна, агония продолжалась двое суток. Попытки врачей спасти жизнь пациентки успеха не имели. 11 января 1933 года Мария Исидоровна Гольдсмит умерла в одной из парижских больниц.

Текст в журнале “Akrateia”