Donate

Супергерои и язычество

Elina Bulat26/10/18 22:23978

Прошло уже намного больше тысячелетия, а наше поколение до сих пор наблюдает за приключениями Одина, Тора и Локки, подобно людям живущим много веков назад. Только эти битвы происходят уже в межкосмическом пространстве и дерутся они с инопланетными захватчиками, используя ультрановое суперкрутое оружие самых передовых выдуманных технологий имени Тони Старка.

А если подумать и вспомнить, эти люди, живущие много веков назад, поклонявшиеся этой мифологии, называли себя варварами, и эти образы супергероев представляют абсолютно варварский идеал человека. Конечно, варварами себя называли не все. Были и готы, и вестготы, и остготы, и кельты, и германцы, и фракийцы, и вандалы, и гунны. Но в целом, все люди, которые для древних греков, а затем и для римлян были чужеземцами, говорили на непонятном им языке и были чужды их культуре, были варварами. И если совсем просто, то их мировозрение говорило : «будь сильным, смелым, убивай врагов, защищай свою землю, доминируй».

Это неслучайно. В эпоху повышенной воинской активности социум не мог не воспитывать воинов, готовых пожертвовать всем во имя его сохранения. К тому же сама природа человека той эпохи мотивировала его самоутверждение прежде всего в виде демонстрации физической силы и стойкости духа, от которых зависела жизнь и судьба человека. Поэтому закономерна высокая оценка в культурном сознании эпохи таких понятий как мужество и посмертная слава.

Особо отличившихся в битве воинов хоронили с особыми почестями. На месте погребения возводился курган. В случае с мореходными народами — викингами — возник обычай отправлять тело погибшего, вместе с оружием и добычей, на ладье в море. Считалось, что доблестно сражавшиеся воины, погибшие на поле брани, после смерти продолжают пировать в чертогах Одина.

При чем, если взять отношения в марвеловских комиксах между супергероями, то это почти то же самое, что происходит между пантеоном языческих богов. Темы суперсилы, лишение суперсилы, изгнания, ссоры, битвы на смерть, разделение территории, отцы и дети, лишний человек…и т.д и т.п. А многое и есть то же самое — истории Локи, Тора, адаптированы, осовременены и выпущены в массовый прокат.

Согласно истории, языческие верования варваров начали сменяться христианской. Это происходило в условиях характерного для общества военной демократии и процесса усиления военного могущества вождей тех или иных германских племен. Не случайно источники фиксируют “совпадение” военных побед, одержанных вождями в самые критические моменты противоборства с врагом, с актами обращения их в новую веру. Но и после принятия христианства варварское сознание оставалось языческим. Понятие “христианизированные язычники”, введенное в оборот Н.А. Бердяевым, как нельзя лучше характеризует ситуацию в варварском мире той эпохи. Культурные тексты эпохи — яркое тому свидетельство.

Известно, что массовое кинопроизводство уже давно не ставит себе целью просвещать или воспитывать зрителя. В условиях рыночной экономики главным и единственным критерием для подобного производства остаются деньги. Деньги, которые можно заработать как можно быстрее и больше. Не будем вдаваться в глубокие размышления о том, кто дает этому толчок, зрители ли, которые позволяют пичкать себя низкопробными приемами развлекательного кино, мировые заговоры, направленные на то, чтобы как можно сильнее обезличить и озвероподобить человеческую массу, для более легкого управления ею или какие-либо другие причины. Но факт, остается фактом, пройдя многовековую историю, человечество, вооружившись суперновыми технологиями и оружием, понукаемое скрытой пропагандой, вновь встает на путь своих предков, под лозунгом — кто сильнее, тот и прав. А ещё больше подходит такое выражение: " Жизнь варвара стоит ровно столько, сколько он может за неё взять. Если варвар уже ничего не может взять за свою жизнь, она стоит столько, сколько за неё дадут другие. "

Author

Comment
Share

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About