13 апреля в петербургском книжном магазине «Порядок слов» состоится кинопоказ фильмов Марии Годованной и Анастасии Волоховой и дискуссия на тему «Квир-кино: техники, методы, языки или внутренняя кухня кого-то из нас».

Квир-кино — это кино о квир-субъектах? Или это кино, которое квир-субъекты создают? Или же это кино, которое пытается поставить под вопрос киноязык с его все еще нормирующей гетеропатриархатной структурой и институциализацией? Обсудить эти вопросы соберутся основатель и главный редактор журнала «Шкура» Анастасия Волохова, художница и квир-феминистка Полина Заславская и кинокритик Ксения Ильина.

О том, как «квир» становится способом действия и производства, Анастасия рассказывает в своей рецензии на фильм “who said there will be a walk in time” Марии Годованной, который можно будет увидеть в «Порядке слов».

Пытаясь представить себе фильм о квир-отношениях, мы скорее всего воображаем себе историю жизни нестандартной пары или документальный фильм о феминистских активистких практиках. Но что мы получаем, если режиссер и создатель фильма, сам является квир субъектом, препарирующим свое бытие всевозможными научными и техническими инструментами? Мы получаем многослойное произведение, где понятие «квир» поистине становится способом действия и производства.

Фильм Марии Годованной “who said there will be a walk in time” (2018) вовсе не ограничивается одним нарративом, ведущим за собой зрителя. Это экспериментальное кино, а само название фильма предупреждает, что привычные временные континуумы будут нарушены. Вместо рассказа мы получаем сплетение путей, историй и знаков, где образуются точки пересечения, поломки, совпадения и разлад. Фильм не пытается изобразить (объективировать) квир отношения, но фиксирует их в процессе, где микро квир-движения выражаются через характер cъемки и монтажа, соединяющих случайные паттерны реальности.

Мы наблюдаем постоянное движение и смену траекторий, где субъект, играя со средой, разворачивается как уникальный поток. В фильме не спроста так много воды, она соединяет, поглощает, смешивает, перемещает, растворяет: авторка и камера, город и тело, воспоминания и объекты, наслаждение и работа.

Смешиваются и языки (английский, хорватский, русский), что делает произведение избыточным и слишком плотным. Все события, герои, автор, его призраки и объекты буквально вываливаются за собственные рамки, захлестывая нас с той стороны экрана. Так действуют и фирменные авторские склейки, которые всегда вмещают в себя еще пару секунд после ожидаемого финала. Жизнь не имеет четких ограничений и пропорций, она единовременно и бесконечно движется. Квирить значит менять направления, множить варианты, пробовать, экспериментировать, переключать потоки.

«Камера — это продолжение руки», — заявляет сама Мария, на публичном просмотре фильма в «Порядке слов». А визуальное произведение действительно создано телом. Рука изучает поверхности, камера ласкает пространство. Внутренняя сила прорастает в среду. Две поверхности соприкасаются, тело авторки и небольшой портовый хорватский город ”Split”, а на границе рождается повествование. ”Split” — то, что разделяет или то, куда все попадает и смешивается. Карта города и карта тела накладываются и пересекаются, производя складки и точки совпадения.

Квир раздвигает границы, это практика в основе своей трансгрессивная. Она есть интерсубъективная игра, где тела проникают друг в друга. Такое же тактильное присутствие мы ощущаем в кадрах, растворенное в длинных планах и уверенной и ритмичной речи. Прощупывание границ тела, памяти, взгляда, самого времени волшебным образом раскрывается в аудиовизуальной форме, передающее авторский транс, деформирующий пространственно-временные рамки.

Закадровый голос повествует о своей тоске по возлюбленной: «Шершавые поверхности напоминают путешествие моей руки по твоей коже, по короткостриженным волосам твоих висков». Связи порождают связи. В нарративе возникает квир-знакомый видеохудожницы, который так же переживает тоску по партнеру, странствующему в море. Совпадение? Он проговаривает по телефону своему партнеру текст сообщения, которое будет передаваться ему через специальную радиопрограмму для «людей в море», сквозь воду и воздух. Повторения. Сценарий «романтической разлуки у моря» разыгрывается по новым правилам, трансформируясь в уникальной ситуации. Гендерно-маркированные ожидание и тоска на берегу проскальзывают через шаблонные фразы «о любви и воссоединении». Траектории движения корабля возлюбленного, схваченные спутником для специальных мобильных приложений морского судоходства и отраженные на Google картах, вновь напоминают нам о связях, составляющих ризоматические сети отношений. Возможно так образуется квир-родство: встречи, совпадения, пересечения ментальных карт.

В произведении прорастает еще одна крупная встреча, привлекающая к себе больше всего внимания. На этот раз знакомство выстраивается с попавшим в дом к Марии кузнечиком. Насекомое сидит возле окна, введенное в заблуждение прозрачным стеклом. Оно прыгает и пытается вырваться, в то время как руки, завернутые в полотенце, пытаются его поймать. Напряженное ожидание, осторожные действия, голос, обозначающий то ли страх, то ли изумление. Сама Мария в этот момент выходит из своего темпа и интонации, сопровождающих весь фильм, покидая зону комфорта. Поймать кузнечика, мимикрировать его движениям, поймать его ритм — новая моментальная задача. И чудо действительно происходит. Кузнечик выходит на свободу, и мы уже готовы с ним распрощаться, но насекомое больше не желает уходить. Мы ощущаем этот момент контакта в паузе, созданной насекомым, камерой и человеком.

Главное, что мы понимаем о квир-отношениях, исходя из фильма, это их спонтанный и хаотичный характер, не ограничивающийся межчеловеческим взаимодействием. Производящиеся сцепки субъекта с телами требуют иного вовлечения в среду, чем знакомое нам созерцание. Осознание своего присутствия, обращают взгляд на самого себя и ломают зрение. Квирить — значит двигаться вслепую. Размытая камера используется в фильме как специальный прием, позволяющий пережить расщепленность взгляда. Происходит смещение к гаптической визуальности, где предметы сводятся к интенсивностям, движениям, ритмам, фиксируемых камерой.

Несмотря на то, что в фильме Годованной использованы не совсем привычные формы феминистского высказывания, он раскрывает перед зрителем все устройство внутренней кухни. Квир предстает перед нами как механика движений, где серии действий, переключений, выбора и настроений то сменяют друг друга, то образуют сложные хиазмы отношений. Таким образом квир, превращается в магический акт, где вся работа происходит за кулисами видимого.