Из неопубликованного.

Город никогда не гаснет. Даже ночью, после дневной солнечной иллюминации он тлеет огнями светофоров, витрин, горящими окнами квартир, у жильцов которых кроме сна есть более важные занятия. Город никогда не гаснет- город сплошной электрический факел, в котором, как в аду, ворочаются тысячи или десятки тысяч душ.

Человек стоял перед окном, смотря на вечернее урбанистическое разноцветное, мигающее великолепие. Странно, над человеком, под ним, по правую и левую сторону от него проходила жизнь, жизнь других людей, которые днем пересекались в метро, автобусах, магазинах, университетах, офисах с посторонними людьми, говорили вместе, общались, а потом расходились по своим жилищам, разбегались, как жуки по норам перед дождем, чтобы завтра опять понести свое тело в метро, офисы, магазины… и так по кругу. Странно, весьма.

Часы своими деревянными губами диктовали половину двенадцатого — то самое время, когда ложится спать еще рано, а заниматься делами уже поздно. Человек метался между двумя крайностями своего бытия- бодорстванием и сном, он до последнего пытался отсрочить тот момент, когда день, как единица исчисления жизни, умрет, и в голову полезут неприятные мысли о правильности распределения сил и времени на какие-либо важные дела.

Человек прозябал еще около часа, он то хватался за книгу, то садился за компьютер, один раз даже взялся было гладить вещи, но не дождавшись пока утюг нагреется, отбросил это занятие. Время близилось к часу ночи и в человеческой голове начало распространятся неприятное, болезненное ощущение недосыпа. Представитель Homo Sapiens принял душ, наскоро почистил зубы и небрежно постелил несвежую постель. Кажется, тут то ему и стоило наконец-то успокоится и заснуть, но нет, в жизни данного примата было не все так просто. В съемной квартире, в которой он жил не очень давно, его тревожили посторонние звуки, разного рода трещание, скрипы. Один раз, посреди ночи, ему даже показались чьи-то шаги в прихожей.

Вот и сейчас было сложно уснуть, человек прислушивался к каждому крошечному звуку, но на удивление, ничего необычного не было, кроме симфонии ночного дома- грохота ездящего лифта и звона ключей в подъезде. Под эту сюрреалистическую мелодию сон проглотил человека.

Когда солнце уже показалось из–за горизонта, а первые птица, решив, что они на Бродвее, устроили джазовый концерт, человека разбудило неровное, сопящие дыхание. Он открыл глаза и… о ужас, перед ним стояло лоснящееся, существо, чье худое тело напоминало собаку. Голова существа представляла натянутую на неровный (явно большой) череп тонкую мертвецки белую с синевой кожу, глаза были маленькие, залитые кровью, а вместо носа красовалась глубокая как колодец, гнилая впадина. Этот ночной кошмар просто стоял и просто смотрел на некогда спящего человека, который, отойдя от ступора, уже собрался было закричать.

— Не надо кричать- прошептало существо тихим, как шелест листьев в сухое осеннее утро, голосом.

-Но… но… — Пролепетал заикаясь человек, чуть не плача.

-Ты меня боишься?

-Д-д-д-даааа.

-Люди боятся того, чего не знают. Разве я пытался сделать тебе больно, убить тебя? Я просто смотрел на то, как ты спишь, не более. Мне интересно. Разве вам не интересно наблюдать за поведением других созданий? В конце концов ты каждый вечер засыпаешь и каждое утро просыпаешь, и тебя должно волновать, что происходит ночью, пока ты ничего не видишь. Неужто нельзя посмотреть на тебя?

-Действительно.- сказал почти успокоившейся человек, вытирая слезы с глаз и перевернувшись на другой бок прошептал- Разве должно волновать, что кто-то смотрит на меня, пока я сплю?