(Эссе возникло по итогам обсуждения в чате Объединенного Движения «Русская философия» в январе 2025 г. Особая благодарность А. А. Сафонову, БФУ, за плодотворную дискуссию.)

Введение. Из одного манифеста: «"О выборе, или как стать участником единой философии": … Участником становятся только через участие… Например: … Участие как предположение / Участие как позиция / Участие как цель.

Единая Философия как предположение: Предположим, что единая философия существует. И если так, тогда это предположение необходимо учитывать в любых иных предположениях и положениях утверждений своей мысли. …

Единая Философия как позиция: Это уже конкретное выбранное волевым образом положение среди всех предположений, которое определяет все иные положения этой местности, в рамках которой происходит мышление.

Так осуществляется положительное участие в единой философии.

Единая Философия как цель: Эта форма предполагает наличие некой суммы положений, в совокупности образующих тело, целенаправленно двигающееся в сторону единой философии. Так осуществляется сверхположительное или целевое (телеологическое) участие в единой философии. …

Критерий один: Плоды этого участия должны недвусмысленно свидетельствовать о сближении и соединении всех частных элементов любой философии, что увеличивает наличие Единого в любых многочисленных формулировках вашей мысли.»

Очерк проблемного поля. В свете данного манифеста первое, что приходит на ум, это связь желания единого / единства в умостроях, и так называемого монологического разума, того, кто в своей онтологии обязательно числит единственную истину для всего ему известного. Такой взгляд на мир, который доминировал до недавнего времени, обосновывается свойствами так называемых повседневного и/или научного знания, для предметов которых истинное знание о них действительно единственно, и получается в последовательности усилий по его, знания, прояснению. Однако со временем встал вопрос: а любое ли знание в части своей истинности ведет себя подобным образом? И оказалось, что свойством сходимости истинного знания о каком-либо предмете к какому-то пределу обладают только те теории, которые опровергаемы (фальсифицируемы), а для неопровергаемого знания это может быть и не так. Например, вопрос: «Что истиннее для этической системы, ее базы, свобода воли людей, или полная предопределенность их действий?» снят практикой, которая показала, что для общественной нравственности оба этих выбора вполне рабочие: и мусульмане, и православные христиане могут вполне жить вместе в одной системе социальных институтов.

Таким образом, осмысленность требования единства для философских систем существенно снижается отмеченной выше неправомерностью экстраполяции свойств истинности знания с опровергаемых его видов на любые другие.

Однако оказывается, что в части метафизик некоторые теоретические обобщения можно простроить как опровергаемые — ведь уже известные метафизики вполне себе уже существуют и описаны в текстах (не будем забывать, что философия — это всего лишь то, чем занимается эпистемное сообщество философов, формующее свою философскую эпистему — накопленную библиотеку соответствующих знаний). Опираясь на эти тексты, мы видим, что каждая метафизика — это именно что система категорий. Этой системы когда-то не было, потом она появилась за каким-то авторством, и с тех пор существует в виде текста в эпистеме, и, если особенно повезет, и она будет включена в образовательный корпус, — в виде понятий в головах людей, прослушавших соответствующие курсы.

Таким образом, мы видим общее у всех метафизик как систем категорий: они, во-первых, будучи уже сущими, «живут» в ноосфере (обязательно записаны в какой текст, а если очень повезло, то оказались прочитанными, и расположились в сознаниях их прочитавших людей), во-вторых, имеют в своем бытии две родовые идеи — категория и система, и, в-третьих, в части своего становления, когда-то были извлечены из несуществования / Ничто их автором. Предельные точки жизненного цикла любой метафизики:

Ничто => Система категорий в эпистеме / ноосфере

причем при переходе из Ничто в сущее они задействуют общий их порождающий комплекс из уже сущего (Категория + Система).

Установив это единое всех существующих метафизик — системность их категорий, мы можем прийти к следующему вопросу: а нет ли в сущем после (Категория + Система), но перед (Система категорий в эпистеме / ноосфере), чего-то еще? С одной стороны, на культурном уровне уже можно увидеть существенные различения в метафизиках — см., для примера, категории западного Бытия и китайского Дао. Но вот «до культуры», где уже остаются одни врожденные универсальные для всех людей ментальные структуры, формующие и наше восприятие и наше мышление, нет ли чего там? Ведь эти самые структуры вероятнее всего «не пропускают» любое возможное, они «пропускают» лишь что-то такое, что им сродственно. В частности, мы же видим категории, которые проявлены, хоть и по-разному, во всех метафизиках и мировосприятиях, такие категории, как пространство, время, человек, справедливость, нравственность, и т. д. Так может быть существует и единый комплекс, более детальный чем «система категорий» высшего уровня по абстрагированию, но все же еще достаточно общий, чтобы и Бытие, и Дао примера выше выводились бы из него на следующих шагах по де-абстрагированию / конкретизации его общих форм?

Но ведь чтобы различить это самое сродственное общее, надо иметь отличие в восприятии, отличие от врожденного и универсального. Возможно ли такое? С одной стороны, врожденность структур восприятия — очень сильный аргумент. Но с другой, человеческое сознание пластично, и иногда может компенсировать врожденное — см. нынешние игры западного мира с конструированием гендеров на врожденных человеческих полах. Так что, для возможности различения единого в метафизиках после системности категорий в направлении по их де-абстрагированию следует найти путь соответствующей компенсации врожденного для этого места ментальных структур сознания.

Нетривиальность такой само-отстройки от своего врожденного очевидна.