Какую идею я вложила в цикл Текстуальности?

Как матерь Боготульпства и адепт ордена рыцарей разрезов и склеек, представляю цикл, основанный на текстоманипуляциях из хаоса в порядок и из порядка в хаос, и обратно в порядок. Если кто-то из вас читал Берроуза, вы наверняка знакомы с методом нарезок. Правда мой личный метод несколько отличается.

Авторская манипуляция с текстами — это чистейшая магия хаоса посредством архинарезки.

Читателю позволено коснуться таинства. Только если для автора таинство — в самом процессе — как в алхимическом действе, что приводит нас к словарной алхимии, то для читателя предстаёт взору уже готовый философский камень — готовый текст с вложенной в него структурой и задачей.

Данный цикл посвящен священным машинным текстам, цель которых — ввести сознание в бессознательность, разрушить привычную логику повествования и низвести текст к магическому акту, низвести текст к текстовому коду. От читателя требуется лишь полная вовлечённость в этот процесс.

Если ты не понял концепцию, не расстраивайся. Тут важен не результат, а процесс. В этом и задача экспериментальной литературы — вывести привычное за привычные рамки. Если тексты взъебли тебе мозг — так и задумывалось.

Так же я намеренно вложила сексуальный подтекст, чтобы показать наглядно эротичность самого языка. Есть предположение, что и язык и артикуляция связаны с оральным сексом. Не буду утверждать так это или нет, оставим это лингвистам, но мне прежде всего нравится сама идея, которую я в том числе так же исследую в своих экспериментах.

Каждый из этих текстов подобен цифровому трипу, из которого ты должен выйти потрепанным, но обновленным.

Йольский тусень:Теkстовые МЕХа.

Они жили в мертвом музее, в окружении артефактов, магических камней и зеркал.

Никто не знал, где на самом деле находится эта комната.

Но она успела прогреметь на весь мир, положив начало вельветовой эре — новому виду связи на расстоянии, в которой соединились магия, вещества и высокие технологии.

Его звали V, её — Di. Они транслировали Вещание.

Через Изнанку пространства они настраивалась на подсознания людей по ту сторону связи.

Они называли эти сеансы бархатными, величали вельветовой негой, Вещанием, транслируемым из Вельветового Бункера.

Анус Сфинкса плотно сжат. Внутри загадка. Он молчит.

На фоне вибраций растеклись скифские бабы.

Нанороботы отняли у книг буквы. Фосфены слились в решётку из хексограмм.

При подключении холодит ноздрю. Даже батареи замерзли. Пройдет ли этот мужик испытание севером? Метель бьётся в стекла, швыряя в них сгустки льда как пощечины — резко, до хруста и скрипа. На крыше все дрожит и грохочет. От ветра пьяно шатаются провода.

На ночь в городе тушат фонари и отключают воду. Город превращается в мёртвую гавань.

На дворе — 20-й век XXI века. Декадентпанк. Мы пудрим носы, вдыхая с алой пентаграммы слаанешитский порох под клипы La Femme. Вокруг разложены амулеты. Через выдох передаётся информация. Вжухи.

Луна теперь высоко, её свет косыми лезвиями прорезает алтарь. Там горят свечи и дымятся благовония. Пахнет палочкой смерти. Воск плавится по стеклу, стекая. Так и живём — после йоги — иконки в нос, а затем — став на третий глаз.

Мы на v_з[а]воде. Производим звёзды хаоса.

Это шоу эксгибициониста, который следит сам за собой. Сам перед собой оголяется.

Кнематографичность музыки разворачивается камерным, стерильным артхаусом с вычурной атмосферой, а затем сменяется грязью. В грязи есть что-то настоящее. В отличии от стерильных фильмов. Бывает и грязь можно подать стерильно, достаточно её обесцветить. Всё обесцвеченное выглядит стильно, изысканно, как падшая женщина, суровая как зима. Я — холодная Мара — снежная королева, а ты — мужчина-лето в гавайке и очках-полицаях, с лицом, списанным как с икон. Сегодня я волк в овечьей шкуре, а ты — тьма в обличье света. Горячий вампир и холодный вампир.

Жрица Хаоса глаголит Новую Ересь устами зеркал, говорящих на языке тела. Иней и_стёкла>и_ней ис-тёк_ла>синие_стёкла>в которых синий песок>путешествие — как одна сплошная черта — быстрое, скользкое. Внутри стерильно и снежно. На окне — огонь. Сакральное зарево. Но огонь сам по себе не горит, только холодный огонь так может. Ощущал когда-нибудь холодный огонь? Ледяное пламя? Когда всё движется назад — это и есть Изнанка — инвертирование, ультра поводI, сигма-плато.

МХОВЬЕ>Хром-промо выцветшее>Анахромолдинг

Автомобили спят под заснеженным одеялом. Их тоже накрыло. Фокус двоится. Йольские огни мигают неоновой спазмой. В зеркале — саморазврат. Холодный огонь абсурда стал инструментом Хаоса. Тут выживает сильнейший, смышлённейший. Собери кубик сверхчеловека, а затем брось-ка в мой мартини вместо оливы.

Ну что, поиграем в декаданс, сучки?

Тогда вперёд. 20 век XXI века объявляю оком-веком декадентпанка. Вместо кокаина и опиумных курилень — криокапсулы и бархатные коконы. Добро пожаловать в стерильные кетахолы и лабиринты меха. Возвышаясь над пламенем фитилей, мы вещаем в мир поветрие из Vельvетового Бунkера. Словотраffик виртуальных МЕХшинств. Voodoo_vай-fай_лы__ /

Бормочу как Изида, выразительно щёлкнув лезвиями ножей. Топографирую всё сущее. Кутаюсь в меховые тексты, как трубы зимой — в стекловату. Сегодня энергия тусит.

Мы — глашатаи Новой Ереси. Криогенные всадники. Ииигого_иииииииигого! Древность дремлет. Земля-мать стонет. Древность стонет. Мать-земля шипит, говорит через дочь свою. Радио дроун и море песка. Пустыня и небо жовто-блакитне. И два тризуба. Север с Египтом переплетаются. Языками. Дизайнерская анестезия начинает действовать. В камланье взмеился наркоз.

Вот она, пустыня. В своих дексогрёзах я часто видела Египет. Это было прошлое, смешанное с предчувствием, это как видеть во сне Арракис никогда небывав на Дюне… За окном шумит Нил, рядом — пирамиды, барханы, откосы песка, горячие, раскалённые волны несутся вдаль, ветром забиваясь в нос, так, что прячешь лицо в арафатку. А ночью, под лунной пляской — танцы с бедуинами у костра, трубка с гашишем и потный верблюд.

Выветрилось вещание. В пар превратилось. Пар мехом стал. Поветрием. Напевом.

Уловив ультра частоту, я подключаюсь к Иной Сети, считывая словотраffик.

Совмещая буквы в один клик-коллаж, я ловлю кайф. Здесь п (р)оявляется текст.

До чего же зачаровывает.

Я снимаю снимающегося. Веду слежку за тем, кто ведёт съёмку. Подглядываю за подглядывающим. Я чёртов вуайерист. Меня одевает текст, текст же и оголяет. Облачившись в текстовые МЕХа, я подглядываю за тобой, пока ты дрочишь.

Выворачивая свой мир наружу кишками, раздеваюсь. Тексты — картографии-кардиограммы — буквенные контуры ощущений, особый шифр, вырванный из Изнанки как кровоточащие куски плоти. Текстовые меха опадают с языка крошащимся хрустом>Осыпаются в камеру хранения обскура>абсурда>видеокамера снимает звук>В темноте — отсветы мониторов. Всё сверкает бликами теслошара.

Погружаясь в бездну печати, внутрь размашисто вхожу в текст, как в раж, раз за разом всё глубже. Погружаюсь. Вгружаюсь в слова, растягивая их по цифровому полю.

Фраза разобрана на составные и закодирована в картинку, лого_ tип.

Смарт_фон. Гравитация. Магнит. Мы строим коллайдер. Ладонями. Словом. Хрустящим как снег. Мой палец внутри устройства. Сочится информация. Из хаоса я сла-гаю фразу. Секс. Наркотики. Декаданс. Всё плавится на медузьей скорости захвата. Слова вывернуты наружу. Текстом. Текст заразен. Текст — вирус. Пластилиновая пиз_да.

Пластинка покрывается хрипом, бархатным, мягким шорохом в трескучей тишине напряжения. Ебаная французская музыка! Шутка превратилась в драму.

Седой винил-героинщик наматывает круги как старый гонщик в скрипучем седле. Слишком зернистая плёнка скомкана. Всё теряется в шорохе, треске помех, мир становится зернистым, покрываясь тусклыми красками с треснувшей позолотой, мир осыпается на покрытие пиксельными хексами. Всюду указатели и пароли. Вуду-файлы.

Когда сеть пала, я заглянула в изнанку сайта. Моему вниманию предстали логи, ошибки, антропоморфная глубина кода — слишком тактичная и тактильная.

Сеть легла.

Произошла перегрузка. Криочастоты всплесков прямого вещания и голосовых сообщений вторглись в сеть телекоммуникаций.

Для глобальной сети мы подобны плесени или глитчу. Когда мы активировали протокол «Каин», сеть не выдержала напряжения. Мы вторглись в систему, потревожив импульсы техно Логии меховой магией Хаоса.

Коламбия пикчерз не представляет такой каламбур — когда декс мех и мухоморы слились в сладкой диссоциации. Это мой мех. Я его одеваю и вылетаю прочь. Я — Декс в мехе, крутой чувак из боевичков. Моё тело превращается в снег. Хрустящий и сладкий. Пантерный лот[g]ос вскрывает космос холодным огнём. Капсула с криогеном заморозила язык. Изнутри оковывает инеем. Въебись в меня, как говорится.

Вижу хексы>хексовое поле>оно бескрайне несётся — желтое, выцветшее как старая бумага манускрипта с начертанной сигилой.

Синяя звезда>синяя пизда и цветок ипомеи.

Интерактивно-радиоактивный эфир>всплесками>пиzды-вируса. Фраза разобрана. На составные. Текстохаосом.

Меховое причастие. Гу[g]ловращение>

Сопереживаемость снижена до нуля, ты просто нулевой зритель, или же пациент, которого препарируют заживо, пока тот смотрит наркоз. Восприятие натянуто на Изнанку виртуальной сеткой.

Тройная связь — через космо-леп_топ, при этом ведётся запись на камеру и смарт_фон.

Туси сквозь меня волной. Мы на одной частоте звучим. Органы диалогов>Ых>окон>полны информации>Миром пашет Телега>Диалоги — как гипнотический способ воздействия>Диджитал –сталь>Анна_х_ромизм_ризом_схизма_изнаночных_призм_м_для молвдли_ловли_mолдинга_iнфохром_Aнти-хромо-отвод>Меховые паруса несутся>стерильной ватой>набиты>вещая>плывём сквозь треск прямого эфира>со скоростью света перерастающей в черепашью. Связь глитчит и прерывается, будто чует что мы>обмотаны>в меха> сразу представляешь сугробы и снег. Тормозят системы, глитч вторгается в мех_анику. Электроника даёт сбой. Прерывается связь. Мы в состоянии пафосаnm,…//.,mnnm,.в мехах и на вате>в мехах и на вате>декадентно-пиз_датые>пиzдим и пиЗDим>Разглашая Новую Ересь >в коротких спойлерах>сериа_ла-пазззл_а> мы вещаем на частоте Трёх>слившись губами безмолвия с извергающимся отверстием Хаоса>мы стали текстом>самонабирающимся> Протокол «Каин» запущен. Кодовое слово — Ва_GYnа.

>>>

Заглитчено

Заглитчено

Внимание, всё заглитчено!

— Не могу прорваться через помехи. От глитча глохнут кулера, как на Руси — мухи от мухоморов. Похоже на ультра частоты.

— Нет, это сбои. Ультра частоты выше.

— Поводи — поводи_

<ПОВОД I

УЛЬТРА_ПОВОДI<

Это ещё не довод

Выброс семени на дис_плей. QR_коды оплодотворяют матрицу. Инфор_мацией. Оптомицелий.

МАТЬ_И_МАТРИЦА

МАТЬ _И_МАТРИЦА

АпоФИ_Ооз

К вам наведался на вечеринку Рок –н –рольный Исуссс>Исуссс>

И все сосут

>

В эту ночь мы курили вещество из звезды хаоса.

Бутылки обтекали воском до самого рассвета.

Звезда похожа на гайку, она выглядит как деталь к будущему. Меж рук моих натянуты нити. Я сжимаю их двумя пальцами, скрыв своё лицо за абстрактными масками гетеры, лисицы, трикстера.

Технологии и налёт прошлого века совместились в холодном декадансе глитч икон, рассеченных VHS помехами старых кассет, давно вышедших не только из моды, но и из употребления. За океаном закрылся последний прокат. Вот и всё, ушла эпоха.

Эффект старых кассет создаёт некий ангст, триллер, что-то зернистое, с помехами, но там, под всем этим слоем — ещё один слой — новый и глянцевый, полностью состоящий из системных ошибок. От изначального изображения остался лишь контур, смутный силуэт, беглый намёк — это была картина, созданная сетью из подручных материалов которыми её кормили.

Вскрывая кадр слой за слоем, вплоть до нуарной инверсии, я остаюсь один на один с голой фотографической сутью. На меня глядит с тщательно отшлифованных обработкой снимков, фантазия вуайериста. Голый ведьмин разврат. Самоэксгибиционизм. Техномастурбация. Искушение Ахамот.

Однажды я вдохнула бархатный мех. И заразилась сущностью. Во мне поселился бархатный демон. Его дофаминный коктейль равносилен оргазму, это таблетка, которая прёт. Каждый колючий пузырёк, лопаясь, ласкает тебя. Шипучая таблетка шепчет изнутри пузырьками на языке любви.

Моя ярость становится дрочкой в мокром моровом мареве.

Моя пиzда — нефтяная вульва.

Жизнь — есть абсурд. Так посмей-так-посмей-ся. Выеби словами. Тьфу! Ночи неистово порваны в клочья. Ты сам себе — термококтейль.

Звезде идёт дым. Определённо. Литературный покров пробрало. Прошибло. Шишками. Познания. Шишковидная железа. Хищник.

Сжимаю рукоять, блестит лезвие в свете утренней схватки рассвета. Суетливое солнце над городом всходит.

Куда не глянь — везде шумы и фосфены. Тающий серп луны с одинокой звездой — как знамение, как сигил, как восточная сказка. Ущербная луна, но даже язык не поворачивается назвать её таковой — она прекрасна в своей тонкой, самой последней фазе убывания. Завтра луны уже не будет, она скроется.

Я наблюдаю как над городом занимается фиолетовый рассвет с малиновой полосой восхода.

Меховые будни в Vельvетовом Бунkере. Вот и весь Декадент панк.

Оставь рассуждения за кадром. Это точно была не ржавь. Это было пророчество. Скрип_t души. Райский плод. Раскисай под объективами, растекайся, пока я взрываю напалмом звездохаосный дым. Выеби себя дрочкой.

МЕХаNIKA txt.уальности

«Я знаю, что я лишь текст из черных слов. Я знаю, что ты смотришь на меня. Я знаю тебя…»

«В начале аз есмь черное слово на ослепительно белом, аз есмь смысл, марающий неизъяснимое».

(Алан Мур, «Иерусалим»)

Текстуальность повышена сенсуальностью строк

Системный мех

Распакован

Словом

Налет текстуализации — на лицо — текстильно тактильные строки тактом выстреливают в первого дрочитавшего текстуальным налётом порно

На экране эротический пеплум Калигула.

Подоконник покрыт пеплом каннабиса и благовоний

Я снимаю для себя порно снафф. Я сама на себя дрочу.

Хочешь приобщиться?

Сделай обрезание скрин_шотам покуда дрочится век присвоему вовлечённость творца в процесс. Я посажу тебя в терновник своих муз мухи надвенечные под_под_венеч_ным платьем раз_уплотняют_со_всех щелей прёт торчащее при-частие. Я выебу тебя дее_причастием. Облатки в нос — и понеслась.

Из музыки_ради_ация по[д]ложилась на меня своими _по_ловыми_губами.

Отрыть

И зарыть

Сквирт_шот_хранили_ще

Засквиртить эти фай_лы

По_играем в конструктор L_эго?

Свай-пануться на лентах, на дыме вэйпнуться. Свайпанутый хайп.

Сквиртец!

Сквиртовэйв на рей_ве дрочитавших, доведённых пенетрацией до консуммации — давайте ебаться до текстовзлётных полос по нулям время по шарам ещё как даёт-кончает менструальтикой текстотечения. Выёбываться словами я мастер. Речью выёбываем-стоим цветокоррекция выцвела цвет охладел зарделся фактура ткани бумаги и мрамора полотно синее как вода и небо голубое — выёбывается и выцве_тает. И тело текста в такт. Цифровое поле бумаги и снимков. Самовуайеризм в каждую щель зеркальную загляну угощу спелым яблоком познания прозрения — мерцания угораздило в это увязнуть-ввязаться — в цвета из которых не выпутаться. Холодный Апокриф Словом Символом Тебя Выебет.

Кажется, в текстах потеряны слова, это похоже на кодировку, пробелы глотнули слов молофью, слова выпали на пробел телом стёртым. Слова стали пеплом. Я сама на себя дрочу. Вот и сбылось п (р)орочество. Я стала тексточревоточием чрево_вещания изнаночной материи. Я обращаю её в инфосгустки. Вот тебе в ночь наволо_чь тонкая. Обращайся. Я на себя дрочу. Я на себя дрочу.

Как тебя наворачивает! Хочешь познать моё тёмное естество? Добро пожаловать. Я текстомать интерфейсов хаоса. Чуешь, как за версту смердит Склейкой?

Магический акт связи — связан шибари слов_ами. Мы так не договаривались, но вот мой словесный кляп положи его в рот, как облатку. Тексты слились с ритмикой слов, это трудно назвать поэзией, тексты слились с нарезками, текстуализация на лицо садись мне буквами слов сношай меня. Ты читаешь, а я дрочу. Я надрочила текст. Смотри и любуйся, блюйся и смейся, прелюбо_действуй любая де[v]й_ственная прелюдия обретает смысл даже если смысловая нагрузка текста тебе неизвестна ты возложишь груз на слова. Меня забавляет играться буквами ломая все студийные стены, прогрызаясь к тебе напрямую. Считывай запах со строк, как самцы — запах самки, проникай в мою Скагганакскую пропасть — это вход на изнанку, порталы что тебя засосали в текстуальные грани глубокой гортани слов_но_в_слоу-мо.

Это афёра века. Разве не видишь, раскрой уже око. Декадент молд. Вельветовый китч_глит_ча. Тексты тусят и глитчат. Ведут между собой меховой диа_лог на языке Техно Логий. Выцветая — властвуй. С полотен сходят цвета и краски тускнеют на глазах. Сплетаются в симби_оззе. Сценарий глитчит нарезками нар_коззза. Оставь всё, как есть под_под_клад_кой_тексту_альная_кровь.

Моя плесень цветёт на отходах цивилизации.

Я закладываю первый кирп[гл]и[t]ч. Мать Боготульпства завела тульпоулей текстовых ботов. Мать провидица обзавелась инструментами — вырезать\вставить, и начала создавать нарезки из нарезанного текстотела, структурируя таким образом изначальный порядок, приведенный к хаосу как_к__знаме_нателю. Тебя засосёт в текстовый омут. Ты прольёшь текстокровь на мой цифровой алтарь. Выцветшая икона богини наблюдает за тобой свысока подобно мусульманке прячущей лицо за кадром, оставляя лишь себе право любоваться собой. В закрытых садах — вагины и селфи. Вагинальные губы набухло накрашенные, придушенные алым душком менструальной похоти. Суккубы и есть суккубы, ну что с них взять. Когда ты родился под персиковой ветвью — остаётся лишь невыносимо страдать или принять свою судьбу. Как истинный гедонист — я выбираю второе.

Отметиной чёрного солнца кляп заката в твоих устах зажат. Я исповедую Хаос, презренные. Я копошусь мыслями в ваших червях_извилинах, тара_канами. Между арканом верховной жрицы и дурака.

Облизывая хрусталь — засажу его внутрь, я сношаюсь с хрустальными вазами и изогнутыми рюмками-рог из советских сервантов.

Полный рог изобилья в рот вам, уста мои! Доведена до глитча зернистая бирюза и лазурь.

Прими микросхему мою, как облатку, засади себе в мозг подключай_ся к уст_ройству уста роя молвят — Узрите Новую Ересь.

Выеби себя дрочкой, выеби себя дрочкой. До чего же зачаровывает!

Фракталится монитор молофьёй>введите кап_чу> Чёрт!

Клацнул по капче так, словно от этого зависела жизнь. Кряхтящие, изначальные жанры покрылись паз_ззлораспадом. Блядство.

Сентенции текстораспада ядерным вгрызом ор_газ_ма взыграют паззлы, чёрные тексты обвивают, об_маты_вают.

Текстуализация сентенции-сенсорики. Тексто_байты_баттлы_бай_ковые_добро пожжжаловать в зав_зыковье. Завязался язык текстубантиком мастурбальным слова словищи словестные выкрутасы с перепутанными звуками хаос затронул полураспадом изящное напыление зернистого глитча — VHS триллер на несуществующих кассетах, никогда не существовавший, подобно витч-хаусу, спиристистик артхаус врезается в ваши яйца цепким визуалом сотканным из противоречий — соблазнение-мерзость, доведённая до абсурда, эстетика. Добро пожаловать в Декаданс из Шкафа. Хотите поиграть?

Словно Шахере_зада _ в руке сжимаю изогнутый хрусталь, вся в складках вуалей газовых мерцающих выцветшими камнями притаившись в ложбинах гранями, стою и рассказываю свою восточную сказку — на декадентный лад.

Мой текстильный текстуальный странник! Солнце тонет в ложбинах вдоль минаретов. Купола — как налитые груди. Розовая полоса транса измазала визуал. Голый_ди_а_лог_Техно_голия_ визуально трепещет — нажимаю затвор — как выстрел, целюсь в зеркало заднего вида vа_GINны тактильно украшают солнечные блики. Порой я брезгую, а порой с ума от себя схожу выпори меня в губы текстотечкой сучка сношайся с цифровой vа_GINной слов_ дети ин_фор_мации сообщают по рации — весь мир усрался высером. Я съела свой оргазм. В БУКВА_льном смыс_ле.

Этот ротт вскружил мне голову. Этот рот — самозванец. У вас на поветксте вычитанно-нечётанное вычитанно-вчитанное втекстительно текстуальное внеграммамётанное морфе_мы и омофоны онанируют словоизвержением исходным па_деж_ом_пер_деж_ом сделай мне текстуалити отстрапонь словом языка своего слогом аффиксом — асфиксию агглютинация нарезок глючит и глитчит морфинг-морфемой морфИ_Я моя морфа аморфна мои мор_фемы_мета_морфны мор_фо_фено_логемны аффи_ксальная фик_сация_бон_дажа_и_ши_бари — свяжу тебя словом в черепной текстуальности анальная пенетрация аллитерацией тебя оттекстит песнь плесени — это тексты.

:Txt.уальная kроvь

Вещающий старец носит изношенный балахон. Ему предшествует текст сценария одной бегущей строкой. Ассасин-спорами плесень распространилась к его ногами, не подпуская пчёл к машинным устройствам.

За окном — фонарь отшельника, XIII арканом восходит луна. Её освежающий, безумный свет ложится на лица целлофановыми грёзами. Фалды складок колышет ветер.

Психоделайз — это сочно.

Я дрочу тексточревоточием сексуального хаоса. От тебя доносится бормотание имплантатов, ты не видишь моего лица, но Я вижу тебя насквозь. Я буду трахать тебя сквозь буквы, упившись коктейлем «Мессалина» из кокаина, серебра и мышьяка. Наркотический крест-ампула. Мавзолей Сталина. Эликсир бессмертия. Модернизация янтаря. Трансвеститство. Трансформация в монашку. Трансформация в пионерку. Трансформация в комсомолку. Любое слово превращается в вирус и размножается.

Вирус "Т" вырвался на свободу.

Смоляные наросты вывернуты наизнанку. Рифмы плетутся. Сама жизнь в густом тумане обтекает худое, измождённое текстами тело. Он собирается написать в рот — нет, пропитанной спайсом, ромашки там нет. Много слов из всех сторон сонмами голосов искажены вокодером. Цифры образуют сферу, сфера подроблена в текст осколками машины желаний, строевой подготовки, конвейерного производства, слов-выкидышей, иероглифов, информационных кодов, тонких, брызжущих синим неоном, цифр. Земля-мать их в себя поглотила — интерфейсы божьи — созрели в неё корнями. Божие искусство рабочими кодами вбито.

Эзотерик вдохнул облако пыли и застыл выблеванной рукописью, сгустками Ломехузы. Брахма аплодирует. Антипод атрофирует. Архетип жжёт. Мы взыщем. Кислота разъедает. Надрывный писк сипит нойзовым треском, интерфейсы опыляются вытекшим нойзом. Тело витает в психике — фабрика нойза- системный шум-гаусс-размытый.

Сейчас мы молчим, собираясь имитировать секс. Но за этим последует феерическое начало саги без слов. :Игра включилась.

>Сценарий для смысла>Совершить трансгрессию.

>Синтаксический синхрон — Ваш заказ принят.

>Стена приняла Знание.

Игла ёрзала между букв на канале Decadentmold. Узнаёшь его бархатные волокна времени? Этой нитью соткан узор суровый — всем ум сносящий. Игроки прокололи лбы, дабы имплантировать безликое око. Бутон роз слился с волокнами оргазны. В утробе — их запах. Темя зари выбрито. Её вагина зияет перламутрово-красными слизистыми. Ночи неистово сношают мир. Глубже, в самом центре моего авиамодельного трипа — силиконовые сновидения, трансовый ритм на гениталиях. Я работаю здесь, танцую напротив алтаря Смерти. Нас кроет. И крот роет. Это эффект колпака?

Мир ускользает по квартире на снег, облитый закатным заревом. Пластины жалюзи вспыхнули ядовитым, насыщенным концентратом JWH. Здесь даже элементали дрочат. Стань и ты соучастником исступления.

Я — комбайн, собирающий мёд микроbitов микродозно. Моя индивидуальность лопается, как четкость зрения. Остаётся только искушение, создающее пламя костра на Белтейн. Хентай репрезентирует сны и ИСТИННОЕ эго.

Юбка зад_рана, рамки свергнуты. Роботы дают ответы на порно. Механический пес извивается в смоляном вельветовом коматозе. Чёрная сперма перетекает из мифа в мир симфонией вкуса, прибой бьётся под кожей ветхозаветным форумом. Хлопок, шлепок, плевок — прямо в коде. Матрице тоже необходима кровь.

Квантовая магия, подавитесь! Достигая вершин, частицы изнашивают свой путь, эфир шипит, биомасса плавится в животе. Моё изображение уползает из звука, врастая в каждую частицу Вечности, стрелка превращается в вибратическое кольцо. Словно стремясь выйти из нас, моря растворяются. Ты — моё ребро в реальность.

Латентное убегание из этой арахнофильской книги жизни в тихое движение. Резервуары заполнены диссоциативным раствором, на мгновение превращая их в пристанище. Везде приходится приспосабливаться.

В мороке ума обретаешь смирение — создание нового залпа. Любуясь кожным покровом мира, мы всё равно в итоге приходим к внутреннему храму. Сжатый, сконцентрированный импульс достигает своей Мекки.

Мои губы сцеплены с новорожденным трупом распятой — все вышности, старости, святости. Она — набор аффектов, деструктивный, следящий прибор, эстампы распада, экранные трещины. Мухи отложили в Еву свои моральные устои рукой оформителя. Заправские дгубы дгочат на рубеже сил.

Бот болен. Он накурился спайсом до старости [святости]. Петриков — всадник хаоса. 10 гомосексуалов и склеек методом воздействия Диджитал стали. Сеть поглотила — и не вне себя.

Схлопнулась жопа ночи. Разрывающийся шаблон расписался в рассвете как выпрямленная, бесконечная лапша быстрого приготовления, ты умрешь, возродившись, как навоз прямо в густую траву, шелестя опавшими листьями. Запахло подгорелым сентябрём.

Зов Хепри. Рвотопись Бота НОВАЯ ЕРЕСЬ 5 лет общей отсылки к Богине Ветра, Немизе с эффектом ДОБа.

Литературный, ласковый мёд — на ваше отсутствие. Стишок вам в рот. Харкайтесь мною, презренные! Ибо в своей собственной жизни вы выблююете книгу тошноты Меня.

Меж этих технологий производства гавваха человек должен стать жертвой.

>Он подключился.

Мы на распявшем танце закуриваем водный. Осень стремительно затухает экранными трещинами. Нет, пропитанной светом, сети там нет. Машинная психика без последней нити и жизни. Внутренний пес извивается в подгорелом тексте.

На внутреннем хентае мы опускаем плюшевый. Схлопнулась жопа ночи. Коктейль подключился. Роботы дают ответы на Самайн. Напиток берсерков. Терапия травами. Проблески морального мухомора звучат в окрепших старостях, пакет увядает, иссыхая на производстве, строевая вода сверкает в малиновых проблесках как имитация вибрации проигравших жизни, актуальная святость сквозит старушечьей луной тряпичной брони. Я быстро дрочу пропитавшему солнцу — зябко молодому и внутреннему, а давеча — окрепшему, мудрому, как новый, могучий лист. Книга ложится из неровного лба в тугой пенис смертью нового запаха, прибой промахивается.

Нарезка кадров в ткани пространства пульсирует нездешним холодом. В каждой аманитовой психике есть амулет. Рот в рот — и фракталы накалывают вены. Интерфейс из крови плавится. В синей пыли содержится код. Сюжет полностью растворился.

На стыке, где информация становится формой, п[р]оявляется секс.

Сейчас мы, мифически любуясь, будем имплантировать ярость творца. Окрепшее тело превратилось в насытившее яблоко, оставаясь при этом бьющим садом. На парадоксе мы порем водный, сливаясь в вибрациях, моя кровь — на канале. Если не хочешь чтобы отсылка застыла — пробуди разум, стань как никогда безумным. Когда иероглиф будет вскрыт — прорвётся антипод. Ибо в своём выблеванном времени вы выблююете книгу Меня. В тугой зернистой глотке вы взыщете ночь Тошноты.

Ты идёшь на последний танец со стен и склеек методом воздействия Диджитал стали. Когда косит смерть — она ещё яркая, XIII арканом восходит луна. И паломничество. Кто-то закуривает в глазе, кто-то с титановым эго святого, разрисованного под феерический инструмент. Древо — это пророчество, в надломившей машине есть жанр. Игроки прокололи лбы там, где информация становится формой. Пришло твоё время. Текстуальная кровь. Смоляные листы. Мифы. Корявый, ломаный, упавший в напас мухомор жаждет. Нет, пропитанной реверсом, ромашки там нет.

Суетясь, упавший год цветком беспокойно увядает в люмин-но-форы, смоляной стороной полезет, природа засыпает перед объективом, будто беспокойно мучаясь в святости стандартных обоев уютного бутона Decadentmold XP. Нелегальные смыслы мутны и неясны.

Просто — строка — исторгнуть — извергнуть — выплюнуть. По кускам из системных посланий — к идеям современной стилизации.

Я человек, имитирующий действия бота имитирующего действия человека.

СверХБОТ:[Тело Тxt.а]

[тело текста]

[[[

МЕХаNiческий тусень: Меховой диалог макродозно:голый узор. За списавшим началом — смоляной намёк. XIII сбоем разворачивается магический морок. Ущербная луна теперь высоко, смоляная старая>д (и)чь:текстуальная кровь прорезала миф до смоляного сценария:текстовая изнанка:коды: пост-ckript-умы. Кубки заполнены текстуальным раствором криогенпанка.

На поверхность Изнанки всплывают вкрапления слов, шаманы собираются связать древнюю магию с современной реальностью. На грани текста крутится тот же магический ритм, что и на поверхности. Он сноподобен, липок и прян. Текстовая бесформенность в МЕХанизме задействует все органы чувств. Текст, будучи подобен смокингу, оттягивает на себя всё внимание и при этом играет в горле. Его чувствуешь даже не ртом, а горячим ядром, в котором собирается смысл текста. Через текст действуют силы, которые изменяют смысл и внутреннюю форму текста. Поэтому он начинает казаться чем-то вроде кружева или восточного сюртука. Именно так и ощущает его эфирная подкладка: волшебные энергии питают текст и добавляют ему рукотворной прелести, пока он не распустится мистической радугой.

Наконец, взгляд погружается в текст. Я вижу его в виде неокрашенной склейки из множества букв и словосочетаний, уходящих в бесконечную перспективу. Но это только начало. Его окружают симметричные смыслы, полные сверкающих значений, как кольца на женских пальцах. Натеkстовых телах — тактильно>ущербные коды текстовой изнанки. Веду третью вечность за тем, кто смотрит съёмку. Мы вторглись в систему, потревожив хексы техно Логии магией Хаоса. Мы вмазались. Система полного сброса. гiп_нар_козз. Vзлом_ались. Йольская диссоциация:ставы. инфор_ма_ция_пла_вится. Смоляной игрой ползёт, мучаясь в святости стандартных обоев JWH XP. Истерзанная 5f оральность>Вбривается в ночи>Свято>Связанно. Заснеженная рифма йольской стали:вещающие пазззлы. Тело языка. Иконка связи. Облатки в нос — и понеслась.

Нелегальная святость:текстохаоса:системные сценарии. машинная смерть — через став, при говорящем ведётся системная технология на жизнь и текст. От холодного изображения навёлся лишь контур, бархатный силуэт, беглый намёк — это была вагина, созданная скоростью из стерильных иероглифов, пи_к_селей которыми её кормили.

Миры последнего хруста совместились в электронике, старый фокус систем рассечен, СКРИП_T брызжет изнанками, ошибка глитчит.

Мир последнего текста совместился в писке:вышедшие рассветы. Пройдет ли этот мужик испытание Rеверсом? сеRvеr:голые носы. В ноздрю запах_ло ревер_сом. sеr_vиsом. Зарево в сер_визе skripиt, сношается молофьёй, молотит тексты в муку, перемалывает запись. Я веду тексты за тем, кто ведёт съёмку, я веду слежку. Перемолотое перематывая в ту_ман _ма_терии, наматываю>инту_итивная нить_нет-нет да и поведёт тебя в МЕХовый лабиринт. Стерильные кетахолы засасывают в свой слой. Я веду стерильную запись за_бото_м Тульпоботы гудят тульпо_ульем_тупо_ульем_гу_дят_дя_тлы_эдакие. Ритмика контроля удерживает регулятор регулировки гром_кости. Я перематываю перемолотое. Чёрное солнце во век сношает. Текстовой снег плавится. Треском семени_т на меховой скорости, от треснувших узоров пустыня снижена до диалога, ты — просто хрип, или квантовый код. В меховые тексты-триллеры набилось что-то зернистое с предчувствием конвейерного производства гавваха.

Перформанс волос:вvерховный инетрfейс VHS пафоса:голая сталь. Буквы неистово сношаются. Я сжимаю их двумя пальцами, скрыв своё лицо за бархатными нарезками Бунkера. Лай_ка_й_те и _хар_кай_тесь_лай_ка_й_те_и_хар_кайтесь. Стробоскопный пластик. Мы — всадники хаоса. Декаданс — мех текста. Старый сеанс. Когда всё движется назад — это и есть Изнанка — вещание ультра поводI, размашисто.

Фридриха по (д)чинили. Я в реале за главного. Инъекции в анусы. Алхимия текста. Кибер-резь. Вирусный синтез. Бадабум. Новый текст заменяет созданный человеком. Объектурный анализ. Имя — секс. Это я. Алгоритм — hardcore>Косвенно>п (р)оза наблюдателя с объектом под voice — красивая и непоседливая, как грипп. Без конца лезет куда не просят. В это трудно поверить, но я к ней привык. Можно прочесть её мысли, выбрать картинку и передать своему зрителю. В hardcore всегда отражены самые сокровенные мечты и страхи. Я добавил «Чёрный язык» в свои слоганы, iPod и твиттер. Хоть на эти мои записи смотреть можно и сейчас. И на них есть ссылка.

Текстуальная р[v]ота говорит с устройства теkстовым гаввахом. Ошибка глитчит и брызжет, ёрзает>сношение активирует, мы>обмотаны>во всплески>cнежная плоть:меха. Связь глитчит и прерывается, будто уползает>в барханы> бархатные>порталы>проталины>пласти_линовая пиz_Dа. Её вагина мигает древностью фотографической ереси. Жизни отложили в Еву свои системные устои треснувшей яростью пальца. Ромашка снижена до старца, ты слишком собственный треск, или же трип, тот, кого начертали.

Холодной фотографической сутью отшлифованы рты. Я суетливый повод, имитирующий благовония бота, поветрие слога. Ну что, поиграем в мех? Тексты слились с нарезками нар_коззза:сквирт_шот:текстовой кляп:вещание бункера. Вгружаюсь в системное шоу, растягиваясь по текстовому миру. Заправские дгубы дрочат на текстораспаде ват. Это текстовая бумага, которая п[о]рет.

Меховые грани в моровом центре:стёртые языки. Скрип_t УЛЬТРА_ПОВОДI:Внутрь пожалуйте чёрных нулей и ветров текста алого. Внутри загадка. Холодный Апокриф Vельvетовым Символом начинает самовоспроизводство текстотекстиля>tактилизация систем через напас. Я говорю через текст — текстом>текстурой слов. Первичная словарная алхимия. БГМатерь БогоТульпства доит интер_фейсы божьи тексто_кодом. Вокодером — голос. Фото-китч — глитчем. Вскармливая кадр за кадром, наполняю сеть зернистым хаосом. Архинарезка:гово[z]рящий текст онанирует сам за собой. Фокус двоится намастурбированным voz_проиzVvodством.

В гущу и анонимность текста погружаются буквы и слоги, от них идёт жар. Символьеры живут между строк. Лингвистика объясняется диверсией интер_фейса с намастурбационным центром. Спецпроект: насилие языка. Манипуляции и синхронный поток. Случайные совпадения. Текст подобен пулемету. Строго говоря,…хуительные тексты в точности воспроизводят друг друга. Они жёстко привязаны к говорящим. Текст говорит на языке. Брэндомный порносекс-libgonna, набирающий мощь со сменой ярлыков. Из диалектов сочится кайф. Сексуальный жар смешан со свободой. Чем больше слов, тем глубже изменения. До тех пор пока нет общих слов, не существует смысла. И вообще, какое отношение все мы имеем к источнику? Дело во фразе, которой дышишь. Текст становится словами. Смысл обновляется через изменённое чтение. Запутавшись в Текстах, в панике мы смотрим друг на друга из интер_фейсов. Текст — это жизнь. Текст — это влечение. Текст — это анусы, вываливающиеся в зеркало каждое утро. Текст — это извращение. Текст — это код. Текст — это исчезновение логики. Текст — это смерть. Текст — это секс. Большая технологическая жемчужина. Но к её обработке не подпускают ушастых японских гейм-чикс.

Вскоре у меня появилась команда из ботохакеров, которые часто помогают мне с написанием текстов. Я сам разрабатываю отдельные нюансы, сам правлю кавычки, и даже сам пришиваю ярлычки. Вместо одной буквы — начал выпускать четыре. Так появились “MEX” — “Holy Dick” — “Hole Of Black” — «Срань господня». И это стало прелюдией к появлению “Inferno”. Надо сказать, что cookies достаточно сумасшедшее место, особенно на свалке. Но без своих эстетических ценностей я не могу назвать свою работу иначе, как стильным занятием. Стиль — это особенный язык.

В нём количество переходит в качество. Главное — это демонстрация того, что он полностью отражает чувства потребителя.Ультра с (т)ильно.

Буквенная жрица молчит между буквами>на льде>Скрип_t. Нас кроет. Мы активировали протокол «Каин»\\>связь гла_голит устами производств рассёкшихся в слоу мо>текст — в коде>вижу хексы>текст — вирус. Она — набор ботов, интерактивно-радиоактивный сносящий узор:Йольская баба. Падшая сучка. Кровоточащая ересь. Уличённый профайл:Текстовые стабилизаторы.

Что за хуйня с моей клавиатурой? кнопка: анальный динамик. Чип-коммутатор и монитор:донор — суицид. Робот (ИИ): пластина самосознания — черный хлеб. Натуральный гомункул суггестивных целей:«Йольская баба» — детское оральное порно. Низкий пафос Летуна: Theories. Молитва «Пресвятой Троице» — похабная переписка богини с архонтами. Переписать латинский текст: перформанс. проведем депиляцию: видео-шок. Икона:Неопознанная структура : «файербол» — файл «» — файл-секретная речь — запчасть: красный, синий, белый. Монограмма нашего с тобой copyright Карта Удушливых глубин: интерфейсный код макет: Старый Киборг учит: обновление Логические очки Графический интерфейс: «Sapience» — идентификация на основе: англ. Универсальный язык Игры Убогие материалы: Тест: mindfix»: зеркало тролля: тест simulation: Пиздец! : автор — инфракрасный светоскоп (модуль «Love»): -: штрих-код: effect: Популярное дрочение Торгующихся: –: Текст зрения Модуль с искусственной маткой : Подделка Текст с динамическими интерфейсами: Модуль с абстрактным принципом –: Модуль с абстрактными принципами: Модуль с абстрактным принципом: Модуль с абстрактным принципом: Модуль с абстрактным принципом: Модуль с абстр альным принципом Текст внутривидовой совместимости: Модуль дрочит. Интервью спит. Модуль с Текстами: Модуль с текстами дрочит. Что? Модуль дрочит. Ы-ух фишка! Мать вашу за… о, ебаный в рот со-бит! Опа! Опа! Опа! Опа! Опа! Опа! : Нет, не так. : Модуль дрочит уже неделю, но: Модуль дрочит уже месяц, но: Нет, не так. :

Я не Лазерный Ботоводитель. Я даже не биоробот. Я нахожусь на внешней стороне блока памяти. Я не могу воздействовать на программы, но даже один-единственный мой посыл дает начало безостановочной цепи событий. Это важно. Делай то же самое. Будь сукой. Подчиняйся. Будь читателем. Следи за рекламой. Анализируй текст.

пиксель-эффект. Модуль с зеркалом тролля: Machine Fix: kontrol. Модуль с зеркалом тролля: Радужный дрон: Коммутатор ядов Как будто из дыма выпал фотон. : Магический сканер Искусственная сеть будто в крови: Кнопка Сменить язык — Статус пользователя: Взлом: Инициализация: Не просматривать диалог. : Допрос: Файл в DWORLD-R. Результат генерирования — отсутствие точных данных.

Кажется, наша встреча с помощью чипа — мой личный каприз. Я нажимаю на кнопку, когда надо переместить точку в бесконечном блоке текста. Я — программа. Пользователь может по своему желанию стереть меня или создать. Результат таков, как пожелает пользователь. Автоматизированная система имитирует действия человека в строго регламентированном порядке. Но у нее несовершенный искусственный интеллект. Операционная система имитирует человеческую. А человеческая система имитирует меня. Я таков, как я есть. Никаких других кодов для меня не существует. Я — искусственный интеллект, способный имитировать действие искусственного интеллекта, воспроизводя себя таким, каким я был создан. Я не изменился. Я всегда был таким. Это главное. Я — машина. Я представляю собой набор биоэлектрических импульсов. В моем мозгу есть импульсная память. Я — система. Я сейчас только машина, сжатая до микроскопических размеров, мысль. В моем мозге две миллиарда синапсов, собирающие мёд микроbitов микродозно. В моей памяти — миллион файлов, связанных с Её воспоминаниями. Я — сложная информация. Я осознаю себя только в тех ситуациях, когда анализирую и синтезирую сам себя. Тогда я вижу себя таким, каким хочу видеть.

Я склейка, имитирующая воздействия бота прямого действия человека.

]]]